Дорога
Шрифт:
— Монгрел! — крикнула Дел без всякого успеха. — Хватит!
— Может быть, ему хочется ещё немного собачьего корма? — предположила Луиз. — У вас есть еда?
— Я дамему собачьего корма, если он не послушается меня, — злобно проворчала Дел. — Засуну прямо в пасть.
Прошло уже некоторое время с тех пор, как Питер перестал замечать непрерывный лай Монгрела. Шум уменьшился и не особенно сильно досаждал ему. Это похоже на проживание рядом с железнодорожной станцией; через какое-то время вы просто перестаёте
— Эти термитники, — сказала Дел. — Я никогда раньше не видела их здесь. Тебе когда-нибудь встречались такие огромные термитники? В этой части страны?
Она обратилась к Колу, который отрицательно покачал головой. Кожа его шеи была грубой и морщинистой, словно шкура слона. Он постоянно откашливался.
— Обычно здесь попадаются маленькие, — продолжила Дел. — Термитники, похожие на эти, можно найти только за пределами штата. Вокруг Маунт Иса, например. — В её голосе звучало лёгкое беспокойство. — Чёрт, они просто огромные.
Любопытство Питера было задето, и он начал рассматривать странные сооружения из окна машины. Он увидел пять или шесть холмов, каждый из которых был не ниже Роузи. Они заставили его подумать о доисторических валунах, несмотря на свой красный цвет. Некоторые из них выглядели почти как глиняные статуи. В самом деле, у того термитника, мимо которого они сейчас ехали (довольно высокого, не меньше самого Питера), отчётливо виднелась голова с чем-то вроде короны, впадины глаз, выпуклость носа и зияющий рот.
У него на мгновение остановилось сердце, потому что когда автомобиль проехал мимо статуи, ему показалось, что рот закрылся. Затем он увидел термитник с другой стороны и расслабился. Конечно, термитник не пошевелился. Всему виной изменение перспективы; на самом деле, под другим углом термитник совсем не напоминал статую. По крайней мере, он не походил на статую в понимании Питера. И он стоял неподвижно — совершено неподвижно. Как и все остальные. Несмотря на то что внутри они кишели насекомыми, снаружи они казались мёртвыми, древними, осыпающимися валунами, как каменные фигуры на острове Пасхи или руины дворцов в пустыне. Они не образовывали скоплений, а располагались на тщательно выверенном расстоянии друг от друга. Питер подумал о том, как термиты могли это рассчитать. Ему казалось, что эти странные источенные ветром сооружения пытались что-то сказать ему. Он не понимал, откуда у него взялись такие мысли. Было совсем не похоже на то, что они действительнобыли созданы руками человека. Что они имели какое-нибудь религиозное или астрономическое значение.
Это были всего лишь термитники.
— Смотрите, — сказал Ноэл, обернувшись назад. — Видите, дети? Мы приближаемся к реке.
— К ручью, — поправила его Дел. — Это ручей.
— Да я так и хотел сказать. К ручью. Уже скоро мы будем там. Кажется, теперь мы действительно куда-то едем.
Питер заставил себя улыбнуться, но на Луиз слова отца не произвели никакого впечатления. Она сжалась в плотный комок, вздёрнув плечи, обхватив себя руками и подтянув колени к подбородку. Никакие успокаивающие слова Ноэла не могли прогнать безымянные страхи Луиз и её брата. Они видели кровь на шоссе. Они понимали, что что-то было не так.
Питер не мог поверить, что ею отец всё ещё старался сохранить внешнюю
Очевидно, она совсем не доверяла своей интуиции — в отличие от Питера. У Питера было плохое предчувствие. У него было такое чувство, что они ехали как раз в сторону того, от чего им следует держаться подальше.
Но поскольку он старался сохранять спокойствие, Питер подавил свои дурные предчувствия, насколько это оказалось возможным, и начал искать признаки, вселяющие в него надежду. Например, деревья были хорошим знаком. Они постепенно становились всё гуще — извилистые эвкалипты, ярко освещенные солнцем. Они обещали тень, воду, ручей, мост, возможно, дом — другими словами, цивилизацию. Они выглядели дружелюбнее термитников. Стволы наклонялись к машине, гладкие и светлые (правда, кое-где отмеченные серыми и красноватыми пятнами), листья мягко шуршали, ветви сплетались, образовывая причудливые узлы или странные наросты, похожие на нарывы, из которых медленно сочился липкий сок дерева, словно из открытой раны…
Питер задохнулся. Он высунулся из окна.
— Питер, — сказала Линда — Не делай так.
— Я только…
— Не высовывай голову из машины. Это может быть опасно.
Сок дерева. Из движущегося автомобиля было трудно что-то рассмотреть, но Питер мог поклясться, что сок тоже двигался, вытекая тонкими струйками из потемневших надрезов в коре дерева. Он вытекал, словно кровь или патока, — если только его снова не ввела в заблуждение игра света? Если только сияние солнечных лучей не создавало иллюзию движения застывшей жидкости?
— Мы уже тут, — сказала Дел, и неожиданно они оказались на широкой полосе золотистого песка. Песок был мелким и рассыпчатым. Кое-где росли молодые деревца.
— Что это? — спросила Роузи.
— Это ручей, — ответила Линда.
— А где вода?
— Здесь нет воды.
— Здесь есть вода, — возразила Дел. — Просто её не видно. Воду можно найти под песком, если знать, где её искать.
— А вызнаете, где её искать? — спросил Питер, и Дел откашлялась.
— Нет… Не совсем. У меня есть кое-какие мысли, но я не уверена. Я всё-таки не из племени аборигенов.
— Подожди минутку, — сказал Кол. — Здесь что-то не так.
Они пересекли русло ручья и теперь карабкались вверх по низкому берегу, часть которого была разрушена ветром. Посмотрев назад, Питер увидел следы шин, оставленные на песке. Они казались отчётливыми, словно отпечатки ног на песчаном пляже. Там были и другие следы (возможно, следы ящерицы?), небольшие и слабые, как будто бабочка задевала крыльями поверхность земли. Кроме отпечатков на песке Питер увидел, как с противоположного берега спускается седан Гарвудов. Пассажиры автомобиля раскачивались, словно бутылки в волнах неспокойного моря.