Дорога

Новиков Андрей Вадимович

Олег видел черные, голубые и розовые небеса. Над ним светили разноцветные звезды.

Он видел, как некоторые из них взрывались, накрывая огненным саваном беззащитные планеты, и был готов рыдать от бессилия, потому что они прилетели слишком поздно, чтобы хоть кого-то спасти…

Он ступал на безжизненные миры. Он видел и жизнь в самых причудливых формах, то восхищаясь, то содрогаясь, то отстреливаясь…

Он потерял счет парсекам и открытиям…

И вдруг наступил конец. Они вышли из подпространства слишком близко от черной дыры…

Тревога!

Как взревели сирены!

— Тормозные двигатели на максимальную тягу!

— Есть. Максимальная тяга через две минуты.

— Через две минуты мы уже будем в раю.

— Никогда не думал, что там так темно.

— А где написано, что там светло?

— Скорость падения уменьшается!

— Тормозные двигатели на полной тяге!

— Бесполезно. Не успеем.

— Резерв есть?

— Сейчас посмотрим… если подключить аварийные батареи…

— Подключай!

— Готово!

— Ну, что там? Падаем? Уходим?

— Ни то, ни другое. Стоим.

— Как стоим?

— Просто. Ни вперед, ни назад. Стоим, как…

— Ну и пошляк вы, капитан!

— Зато не покойник.

— У вас еще будет время им стать. При таком форсаже двигатели полетят через час.

— Что будем делать?

— Прощаться.

— Лучше думай, что еще можно сделать.

— У нас на Земле, когда кораблю грозила гибель, с него сбрасывали все лишнее.

— Я вижу, что не ошибся в вас. С сегодняшнего дня — вы мой старший помощник.

— Да, то что у нас лишнего?

— А что выбрасывали ваши предки?

— Что могли. Даже мачты рубили. Это такие бревна, на которые…

— Но у нас нет мачт.

— Еще выбрасывали груз.

— Груз? Отлично. Слушай мою команду! Освободить кладовые! Все за борт! Живее!

— Там же образцы, капитан!

— Реактор с ними! Пусть летят в эту чертовы дыру, раз уж ей так хочется жрать.

— Это же наш труд за многие годы. В конце концов, мы же ради этого летаем.

— Ничего, еще соберем. Или вам хочется погибнуть вместе с этим хламом? Нет? Тогда приступайте.

— Может, оставим самое ценное?

— У вас что, есть время разбираться, что ценное, а что нет? Катапультируйте все!

— Отсеки с первого по двадцатый освобождены!

— С двадцатого по шестидесятый…

— Все сто тридцать пусты! Ну, что там?

— Уходим! Девочки, уходим!

— Неужели вырвались?

— Пока нет, но понемногу удаляемся.

— Только бы двигатели еще полчаса выдержали…

— Выдержат…

— Может, еще запасные части выбросить?

— Запрещаю! Мало ли что… это вам не образцы. Застрянем еще на какой-нибудь планетенке из-за недостающей гайки.

— Резервные батареи садятся. Осталось десять процентов заряда.

— Ничего, хватит. Уже немного осталось.

— Поле тяготения слабеет… вырвались!

— Вырвались!!!

— Олег, дай я тебя поцелую. От всех нас.

— Только не за меня. Я сама его поблагодарю.

— И я!

— И я тоже!

— Только не слишком долго, а то он на вахту опоздает.

— Есть, капитан!

— Олег,

хочешь, я с тобой подежурю?

— Отставить! Всем свободным от вахты заняться профилактикой систем корабля. Обо всех обнаруженных неисправностях немедленно докладывать. Вахтенный… какая от нас ближайшая звезда?

— М 13768. Расстояние… полтора парсека. Спектральный класс — К3.

— Подойдет. Прокладывайте курс и готовьте корабль к прыжку.

— Есть, капитан!

— Можно?

— А, это ты, Олег. Заходи, — капитан сидел в глубоком кресле.

Старший помощник взял стул и поставил его неподалеку от капитана. Сел. Ему была хорошо знакома обстановка капитанской каюты, но сейчас, в ожидании предстоящего разговора, он огляделся, словно ожидая увидеть что-то новое.

Все было по-прежнему. Все так же стояли вдоль стены полдюжины стульев, полукругом выступал пульт компьютера, вольготно, как самый главный предмет обстановки, развалился диван. Небольшой стол, полуутопленный в стену шкаф.

— Сем пожаловал? — поинтересовался капитан, выдержав приличествующую паузу.

— Хочу узнать, что будем делать дальше.

— А что тут знать? — недоуменно пожал плечами капитан. — Отдохнем у этой… М 13768, и дальше в путь.

— Но куда?

— А какая разница? Вселенная велика, лети, куда хочешь. Или у тебя есть что-то на примете?

— Пока ничего. Просто, раз материалы утеряны, то я подумал, не пройтись ли нам по старому маршруту?

— Зачем? — не понял капитан. — Мы же там уже были.

— Но образцов-то нет. И пленок нет, — попытался убедить его Олег. — Мы ведь утратили множество знаний о целом уголке космоса.

— Ну и что? — капитан был непробиваем. — Другие добудем. Не все ли равно?

— Но это же… — Олег задумался в поисках подходящего сравнения, — словно мы изучаем высшую математику, а алгебру забыли. Или, скажем, не знаем древней истории, а пытаемся разобраться в современной.

— Да кто ее вообще знает, эту историю? Не говоря уже о том, что она никому не нужна. Неужели кто-то хоть раз принял решение на основе исторического опыта? Жить надо сегодняшним днем, а думать только о будущем. Добыл что-то новое — ну и ладно. Пусть лежит, если не мешает. А мешает — так за борт. Глядишь, завтра попадется что-нибудь поинтереснее. А не завтра — так послезавтра, но все равно попадется.

Олег ошарашенно промолчал. В его голове все перепуталось настолько, что он уже не понимал, зачем он здесь, и есть ли хоть какой-нибудь смысл в их путешествиях.

— Да ты не переживай, — капитан ободряюще хлопнул его по колену. — Брось. Это пройдет. Я и сам когда-то был такой, как ты, да и думал так же, и лишь с годами поумнел. Разве так уж важны знания? Да и чья голова способна вместить в себя и переработать хотя бы часть того, что нами добыто? Знание бесконечно велико, а возможности нашего мозга, да и сама жизнь — увы… Вот и получается, что знания сами по себе никому не нужны, важен лишь процесс их добывания. Только и всего.