Дорогами тысячелетий

Драчук Виктор Семенович

…Во время большого пиршества афинская гетера Таис в экстазе выхватила с алтаря горящий факел и швырнула его между деревянными колоннами дворца. Это понравилось Александру Македонскому. Он был молод и горяч, да к тому же изрядно пьян. Выхватив факел, он запустил его на деревянные хоры. За полководцем последовала и его свита. Все это кончилось грандиозным пожаром, веселым зрелищем для Александра Македонского.

На протяжении веков и тысячелетий вплоть до 30-х годов нашего столетия дворец Дария, как и Колизей в Риме, служил каменоломней для местных жителей. Но К. Нибур еще застал там самое главное… Три недели подряд он копировал клинописные знаки: надписи

на величественных монументах, памятниках-надгробиях, огромных камнях.

Ученый мир получил точные копии важнейших для истории надписей Дария и Ксеркса. Эти копии К. Нибур опубликовал в своей книге «Описание путешествия в Аравию и окружающие страны». Книгу эту, мы уже говорили, всегда держал при себе Бонапарт во время своего египетского похода.

К. Нибур свершил подвиг исследователя — добыл ценные клинописные документы. Но этим он поставил перед учеными большую и трудную задачу: прочесть письмена, которые внешне действительно похожи на хаотические следы каких-то фантастических птиц.

Шли долгие годы упорного труда многих ученых Европы, а персепольские надписи не поддавались. «Но вот пришел Г. Гротефенд…» Так начинали обычно рассказ об этом удивительном, чуть ли не легендарном человеке.

Действительно, эта история звучит как легенда. В 1801 году двадцатишестилетний учитель из немецкого городка Мюндена, сын сапожника Г. Гротефенд в кругу друзей заключил, казалось бы, сумасбродное пари: поспорил, что найдет ключ к дешифровке клинописных текстов из Персеполя. «После этого, — констатируют историки, — он идет и довольно быстро, просто расшифровывает клинопись»… «Неспециалист!», «простой учителишка из гимназии…», «сын сапожника».

Еще мальчиком, живя в тяжелых материальных условиях, Г. Гротефенд понял: счастье ему может принести только величайшее трудолюбие. В школе он учится лучше всех. Потом педагогическое училище, Геттингенский университет, в котором он глубоко изучает теологию и философию, занимается классической филологией. На него обращают внимание видные профессора, рекомендуют еще студентом на должность учителя гимназии.

Г, Гротефенд целенаправленно и сознательно копит средства для того, чтобы заняться наукой. А в часы досуга он, между прочим, с упоением решает сложные загадки, занимается ребусами, шарадами, акростихами, как бы подсознательно готовя себя к величайшему открытию. Вскоре выходит его научная работа о «всеобщем» или «мировом» языке — тоже важный факт. Да, не так просто приступил Г. Гротефенд к дешифровке клинописных, знаков. Правда, пари было. Но в тот момент он имел уже за спиной глубокие знания.

Еще К. Нибур заметил, что надписи начертаны тремя различными видами письма. Далее Г. Гротефенд знал, что в 540 году до нашей эры Кир наголову разбил вавилонян и основал великое персидское царство; логично, что хоть одна из персепольских надписей сделана на языке победителя. Ученые предполагали также, что древнеперсидский текст расположен в средней колонке — привилегированное-де положение.

Еще одно очень важное обстоятельство подметили ученые: одна группа знаков встречается в тексте довольно часто — не царский ли это титул? А повторяющийся клинообразный знак — не разделительное ли это слово? К тому же датский ученый Ф. Мюнтер написал «Исследование о персепольских надписях», где высказал интересную мысль: вероятнее всего, они принадлежат великим царям древней Персии из династии Ахеменидов.

После тщательного изучения текстов Г. Гротефенд пришел к выводу: клинописные тексты Персеполя надо читать сверху вниз и слева направо. Но главное было впереди…

Тексты,

лежавшие перед Г. Гротефендом, — это же копии надписей на памятниках, монументах-надгробиях. А кто мог покоиться под величественными тяжелыми надгробиями? Цари, конечно. И что могло быть высечено на камне? Имена царей, их титулы и описание их «великих деяний».

Да разве, думал Г. Гротефенд, не начинаются все надписи на памятниках старых и новых времен стереотипной родословной: такой-то царь, царь царей, царь таких-то и таких-то стран, сын н-го великого царя, царя царей и т. д.!

Это была гениальная мысль. Если, размышлял Г. Гротефенд, первое слово в надписи — это имя царя, то идущий далее знак (косой клин) — разделитель, а следующее слово тоже означает «царь» («царь царей»!). Это слово, естественно, должно повторяться в последующих строках текста.

Далее Г. Гротефенд подметил очень ценную деталь: на всех табличках встречаются только два различных варианта первых групп клиньев. Значит, все монументы и памятники, с которых К. Нибур снял копии, принадлежали двум царям, вероятнее всего, отцу и сыну. И еще: когда эти имена упоминались порознь, то после одного из них следовал знак, обозначающий «царь», а после второго знак отсутствовал. Получалась такая схема: В царь, сын Б, царя, Б царь сын А. Это значило, что у последнего царя отец не был царем, как, например, у Дария.

«Будучи, — писал Г. Гротефенд, — полностью убежден в том, что речь шла о двух царях из династии Ахеменидов, ибо история древних греков, как современников событий и обстоятельных рассказчиков, представлялась мне наиболее достоверной из всех, я принялся изучать генеалогию персидских царей, пытаясь установить, какие имена более всего подходят к характеру надписи. Это не могли быть Кир и Камбиз, так как имена царей, упомянутых в надписи, начинались с разных букв; это не могли также быть Кир и Артаксеркс, ибо первое имя было слишком коротким, а второе — слишком длинным. Оставались только Дарий и Ксеркс, и их имена так хорошо укладывались в схему, что у меня не было буквально никаких сомнений в том, что мой выбор правилен». К тому же отец Дария и дед Ксеркса Гистасп не был царем.

«Задача теперь сводилась к тому, — писал Г. Гротефенд, — чтобы придать этому имени, известному в греческой транскрипции, его персидскую форму, с тем чтобы, правильно определив каждый знак, расшифровать царский титул и таким путем разгадать тот язык, на котором сделаны надписи. Из Авесты (собирательное название для Священного писания персов) я узнал, что имя Гистасп по-персидски пишется Гошасп, Густасп, Кистасп или Вистасп. Тем самым я получил первые семь букв имени Гистаспа в надписи Дария, а остальные три я уже имел, получив их путем сравнения всех царских титулов».

Наконец Г. Гротефенд мог прочесть:

«Дарий, царь великий, царь царей, царь стран, Гистаспа сын, Ахеменид (тот), который построил этот дворец».

«Ксеркс, царь великий, царь царей, Дария, царя, сын, Ахеменид…»

«Лаборатория» перевода

Это произошло в 1802 году. Путь к прочтению письмен Ассирии и Вавилонии, клинописной библиотеки шумеров был открыт. Исчезнувшие далекие миры возвращались из небытия. История человечества расширилась далеко в глубь тысячелетий.