Дорогая Клара!
Шрифт:
Клара вылитая Жанна д’Арк. Это я сегодня понял, когда бабушка читала книгу Мишле. Уже неделю она читает ее перед сном. Предложение на французском и сразу перевод.
Когда Клара хмурит брови, все вокруг понимают, что дело серьезное. А если еще и губы сжала, кому-то несдобровать. Клара смелая, она не боится собак, знает много обзывательств, чтобы не остаться в долгу у мальчишек, она хорошо плавает и умеет ловить рыбу. Должно быть, она тоже считает меня заячьей душой.
Бабушке нравится Жанна д’Арк. Она часто повторяет строки из стихотворения Цветаевой, я записал их в дневник:
Читали сегодня с бабушкой “Правду” [3] . Она злилась. Говорила, что в “Правде” врут. А я сказал, что ложь правдой не назовут.
“Еще как назовут!”
Если неправда каждый день попадает к людям, то как они узнают правду?
Сегодняшний день бабушка за праздник не считает.
3
Правда. 1936. 7 нояб. № 308. URL: https://marxism-leninism.info/paper/pravda_1936_308-5703.
– Девятнадцатая годовщина! Чтоб им пусто было!
Вслух бабушка ругается, только когда мы дома вдвоем. Обычно она просто поджимает губу и злится про себя.
Спрашиваю у бабушки:
– Отчего ты так на нашу власть злишься? Что она тебе плохого сделала?
– Ничего хорошего от нее я не получала.
– Товарищ Сталин сделал жизнь лучше.
– Откуда тебе знать? Ты разве знал другую жизнь?
– В газетах об этом пишут.
– А ты больше газет читай, Виктор, – она всегда зовет меня Виктором, когда злится. Обычно Витенька или Витя. Я совсем не боюсь, когда бабушка злится. Потому что даже когда злится, бабушка остается доброй. Не то что отец.
– Тебе многого не понять, Виктор.
– Так объясни.
– Я-то объясню, а толку. Тебе еще при этом строе жить и жить.
Я не нашелся, что ответить. Мы с бабушкой люди разных поколений. Нам и в самом деле сложно друг друга понять.
Все вокруг радуются, для всех праздник, а бабушка злится. И поди разбери, что к чему.
Уже неделю размышляю, что написать Кларе. Повода не находится. Она обо мне и не вспоминает. Ей всегда весело, грусть ей неведома. Да и к чему грустить, когда тебя все любят, все добиваются твоего внимания. Мне бы хоть каплю ее жизнелюбия.
В “Правде” опубликовали доклад Калинина [4] . Всякий раз, когда в тексте после очередной фразы Калинина в скобках было указано “бурные аплодисменты”, бабушка вскакивала и хлопала. Только видел я, что она вовсе не рада.
Виктор – Кларе
10 ноября 1936
Дорогая Клара!
В пятницу в ДК спектакль. Пойдешь?
4
Правда. 1936. 10
Клара – Виктору
10 ноября 1936
Эх, Витька! Мама сказала, что, пока я не подтяну отметки, никаких спектаклей и фильмов.
А в школе так утомительно скучно! Сегодня еле-еле дождалась конца занятий. Из всех предметов мне нравится только музыка, и то совсем чуть-чуть. Надоело страшно!
Сестра моя училась на отлично, а я непонятно в кого такая уродилась. А я сама в себя! Мне нужно чего-то другого в жизни, а мама этого не понимает. Я хочу выступать на сцене, хочу, чтобы мой голос звучал по радио, хочу… Хочу уехать в большой город!
Поскорее бы стать взрослой. Это просто невыносимо!
Клара
Виктор – Кларе
11 ноября 1936
Дорогая Клара!
Подожди немного. Закончишь школу и сможешь делать, что твоей душе угодно: петь, танцевать… А я уеду в Саратов и поступлю в университет. Буду приходить на твои спектакли с цветами и конфетами.
Клара – Виктору
12 ноября 1936
Витька, цветы мне не нужны, а вот если бы ты принес “Мишки косолапого” пару кило, мешок “Ромашек”, “Ну-ка, отними” и трюфели, присыпанные какао, и зефиру, и пряников, как бы я была счастлива! Только “Дюшес” не приноси, не люблю карамель.
Виктор – Кларе
13 ноября 1936
Если хочешь кушать “Мишку”, заведи себе сберкнижку [5] .
“Ну-ка, отними” – мои любимые конфеты. Бабушка говорит, раньше на них был изображен грозный бутуз с дубиной, а теперь безобидный мальчишка с шоколадной плиткой. Она все вспоминает свои любимые конфеты – вишня в ликере и темном шоколаде. После революции, когда “Эйнем” превратился в “Красный октябрь”, конфеты стали уже не те. Впрочем, для бабушки все, что после революции, – не то.
5
Слоган, придуманный В. Маяковским.
Ходили с бабушкой на почту. Бабушка дает мне подписать конверты и открытки. Я делаю это аккуратно, старательно вывожу каждую букву. Ошибешься, и открытка попадет не Славинским, а Славянским, не в двадцать пятую квартиру, а в двадцать шестую.
– А кто это тут у нас? – я подписывал последний конверт, когда за спиной прострекотал знакомый голос. Я дернулся, и шапка у буквы “Б” получилась набекрень. Это меня расстроило.
– Приятно встретить любимого ученика. Знаете, Зоя Константиновна, у Виктора есть литературные способности. Какие сочинения он пишет! Я всему классу зачитываю. Должно быть, вы ему помогаете.
Последнее предложение Ирина Филипповна произнесла так, словно ждала, что бабушка расколется и сознается, кто пишет под литературным псевдонимом Виктор Славинский.
– Витя сам справляется.
Ирина Филипповна разочарованно хмыкнула.
– Знаете… Вите прямая дорога в литераторы, это я вам точно говорю.