Дорогая Массимина
Шрифт:
Массимина вернулась с букетиком роз, который показался Моррису не совсем подходящим, но свое мнение он оставил при себе. Они зашли в небольшое кафе на улице Маццарино выпить капуччино, и Массимина озабоченно сказала, что если ему все еще нездоровится, то, может, стоит сесть на поезд и отправиться прямиком в Верону, где он будет жить в своей квартире, где есть возможность обратиться к доктору, где…
Да ведь он даже словом не обмолвился о болезни, возразил Моррис. Он вовсе не говорил, что ему нездоровится. Но ведь он такой бледный и выглядит таким вялым и утомленным, что…
Он не вернется в Верону, пока они не поженятся! Иначе ее мать найдет
Массимина нахмурилась. После того, как они расплатятся в пансионе, у них останется двести тысяч лир, иными словами…
Но на Сардинии им не придется ничего тратить. Моррис изо всех сил старался не потерять терпения, но какого черта она пристает к нему с этой ерундой?
Тогда почему им не отправиться на Сардинию сегодня же?
Потому что сегодня он чувствует себя недостаточно окрепшим для дальней дороги. (Один-единственный день, и куш у него в руках.)
В кафе они просидели почти до одиннадцати часов, потом побрели обратно к пансиону. В это временя синьора Лигоцци должна уже приступить к уборке комнат. Так оно и оказалось. Моррис остался внизу, а Массимину отправил с цветами наверх искать хозяйку. Он быстро оглядел тускло освещенный вестибюль: парочка туристов дремала в старинных креслах, распластав на коленях путеводители и иностранные газеты. Моррис поспешно достал с полки красную тетрадь, отыскал нужную страницу, нажал на пружинку, вытащил листок, сунул его в карман, снова щелкнул пружинкой и положил тетрадь на место. Но тут же снял ее снова, нашел в конце чистую страницу, вставил ее вместо прежней и написал: «Массимина Т…» Надо придумать другую фамилию, которая начинается с «Т». Черт, ничего в голову не лезет. Похоже, он не знает других итальянских фамилий, которые начинаются с «Т». Тибальдо, Трамото, Толончино, но это он сам выдумал. А вдруг таких фамилий не существует? Боже. И тут он вспомнил статью в газете. Тодескини, владелец пансиона. Массимина Тодескини! Так, теперь вымышленный адрес и номер телефона.
– Морри, синьора Лигоцци на минутку вышла.
Массимина стояла у подножия лестницы с придурковатой дочерью хозяйки – идиотка когда разговаривает, так мерзко выворачивает толстые губы.
– Вышла?
Звонить в полицию?
– Да.
Но у нее же есть здесь телефон. Зачем ей выходить из-за этого.
– Что ты делаешь, Морри?
– Просто хотел проверить, записала ли ты код Вероны вместе с телефонным номером. Знаешь, когда нужно, никогда не можешь его найти.
И он сунул тетрадь на место. Они оставили розы на стойке вместе с запиской и отправились на вокзал.
Массимина считала, что Моррису лучше ехать не на пляж, а пойти в квестуру и разобраться с документами, необходимыми для заключения брака, но Моррис заметил, что в римской квестуре будет гораздо больше народу, чем в какой-нибудь тихой деревушке на Сардинии, к тому же, чтобы вырвать любой документ у итальянской бюрократии, требуется несколько дней, а раз их послезавтра здесь не будет, то не стоит и пытаться. И это было чистой правдой.
– Ты уверен, что хочешь жениться, Морри?
В ней говорила не столько подозрительность, сколько желание понежничать, как в тот раз, когда они смотрелись в зеркало.
Моррис ласково поцеловал ее в лоб. Он действительно этого хочет.
Если бы только все было так просто.
– Ты совсем помешался на газетах, – сказала она в поезде до Лидо, когда Моррис скрупулезно исследовал газетные колонки «Арены», свежий номер которой каким-то чудом углядел в большом киоске на вокзале.
Про письмо
– Мне нравится быть в курсе событий, – сказал он и зачитал ей статью о предложении городского совета установить пластиковую крышу над римским амфитеатром в Вероне; Массимина, воспитанная в традиционном духе, пришла, конечно же, в негодование.
Пляж в Лидо-ди-Рома огромен, а в этот день море было как никогда синим, а погода чудесной. Моррис с Массиминой заплатили за зонтик в третьем ряду от кромки воды. Моррис лег, закрыл глаза, и Массимина стала читать ему «Обрученных».
Моррис слушал вполуха, его вдруг посетила великолепная идея: когда у него наконец-то выдастся свободное время, он мог бы написать новых «Обрученных», где главный герой от нужды и отчаяния похищает девушку, но потом влюбляется в нее, а она влюбляется в него, и они решают, что он должен сдаться полиции, дабы можно было без помех пожениться. Но полиция, разумеется, засаживает бедного парня на полную катушку, и влюбленные могут видеться лишь раз в месяц через решетку в комнате для свиданий, и девушка в конце концов умирает от горя, а малый чахнет с тоски.
До чего ж складный сюжетец вышел, да и забавный… Не удержавшись, Моррис расхохотался во весь голос. Массимина удивленно воззрилась на него, и он пересказал ей (почему бы и нет?) сюжет своей будущей книги. Девушка воскликнула, что сюжет просто потрясающий, из него выйдет чудесная книга и даже чудесный фильм, она ведь всегда-всегда считала, что из Морриса получится чудесный-чудесный писатель. Они уже хохотали оба. Только будет лучше, заметила Массимина, отсмеявшись, если в самом начале что-то пойдет не так и парень случайно кого-нибудь убьет. Влюбленная без памяти девушка изо всех сил старается простить его и понять, ведь всему виной бедность парня и всякое такое, но убийство ставит крест на их чудесных-чудесных планах.
Дрожа всем телом, Моррис приподнялся на локтях.
Она не знает. Она не может знать!
– Хорошая мысль, – сказал он и закашлялся, чтобы как-то оправдать сорвавшийся голос. – А что дальше?
– В конце?
Массимина откинулась в шезлонге. С недавних пор девушка стала выглядеть гораздо взрослее. Моррис обратил внимание, что резинка зелено-белого купальника едва заметно, но все же врезается в девичьи бедра.
– Ну… – она задумчиво округлила губы, казалось, все ее веснушки излучают радость, – девушка предлагает парню забрать выкуп и бежать, а сама отправится в полицию, сделав вид, будто он ее только что освободил. Там она скажет, что у нее все время была на глазах повязка и потому она не знает похитителя в лицо… А потом… а потом, когда все успокоится, они снова встретятся и поженятся. Но юношу гложет совесть, и он отказывается от ее прекрасного плана, объявляет, что недостоин ее и всякое такое, признается во всем полиции, его приговаривают к смерти и казнят.
– В Италии нет смертной казни, – быстро сказал Моррис. Действительно ли нет? Точно нет. Во всяком случае, он был уверен, что нет. Иначе время от времени в газетах мелькали бы сообщения о смертных казнях. И террористов здесь тоже не казнят, ведь так?
Массимина расхохоталась:
– Жалко! – Господи, она и в самом деле довольна жизнью. – Но ты всегда можешь перенести действие в страну, где есть смертная казнь.
– Какая ты жестокая, – буркнул Моррис и рухнул на топчан.
Солнце жгло закрытые веки, от зноя перед глазами плыли красно-синие круги.