Дорогая Жасмин
Шрифт:
— Ах, как я любила балы в доме твоего отца, — вздохнула Скай, захваченная ностальгическими воспоминаниями, — особенно тот, что он давал в Двенадцатую ночь! Так и вижу, как барка королевы медленно поднимается по реке к Линмут-Хаус. Двенадцатая ночь всегда была для меня особенным праздником. В одну из таких ночей я зачала тебя, Робин. А помнишь ту Двенадцатую ночь несколько лет назад, когда Жасмин едва не стала причиной ужасного скандала, потому, что Сибилла застала ее в постели с лордом Лесли! А теперь эта ночь навсегда будет связана для меня с кончиной Адама. — Пожилая женщина вздрогнула и плотнее
— Признаться, я все-таки уезжаю с тяжелым сердцем, — вздохнул Робин, крепко обнимая мать.
— В эту минуту я чувствую себя такой слабой и хрупкой, — созналась Скай, — но это пройдет. Так было, когда умерли твой отец и Найл.
"Но тогда твоей несокрушимой опорой был Адам», — подумал Робин, а вслух произнес:
— Сообщи, когда соберешься покинуть Англию, и прикажи моей строптивой племяннице вернуться домой.
Он нежно поцеловал мать и еще раз стиснул изо всех сил.
— Счастливого пути, Робин, — пожелала Скай сыну и долго смотрела вслед его экипажу.
— Вы коварная старая лисица! — заявила Дейзи, помогая хозяйке взойти на крыльцо. — У вас и в мыслях не было говорить ему, когда именно вы задумали улизнуть во Францию!
— Конечно, нет, — хмыкнула Скай. — Если я скажу Робину, то он поделится с графом Гленкирком, а тот немедленно последует за мной и отыщет Жасмин! Нет, уж лучше я буду нема как рыба!
— Он все равно известит графа, когда через несколько дней окажется в Лондоне, — заметила Дейзи.
— И именно поэтому я уже буду на пути во Францию, — торжествующе пояснила Скай. — Пусть попробуют вернуть мою дорогую девочку, но от меня они помощи не получат! Она приедет только тогда, когда сама захочет этого!
— Ах вы, злобная бестия, — фыркнула Дейзи, но тут же нахмурилась. — А как вы будете оплакивать его светлость, если собираетесь оставить Королевский Молверн?
— Для этого мне вовсе не обязательно сидеть здесь! Адам всегда со мной, куда бы я ни отправилась.
— Я немедленно начинаю собираться, миледи, — оживилась Дейзи, — и стану молиться, чтобы в море не штормило во время переезда через Пролив 2 .
— Тебе ни к чему ехать со мной, Дейзи. Я могу взять кого-нибудь помоложе. По-моему, Марта прекрасно подойдет, верно?
2
Ла-Манш.
— Еще чего! — негодующе подбоченилась Дейзи. — На этот раз вы и шагу без меня не ступите, миледи! Марта, подумать только! Да такой неряхи свет не видывал! Марта! Тьфу!
И с этими словами Дейзи отправилась собирать вещи. Скай еще не успела снять плащ. Надвинув пониже капюшон, она выскользнула из дома и пробралась через неглубокий снег к могиле мужа, над которой стоял маленький деревянный крест. Позже, конечно, его сменит величественный каменный памятник. Скай остановилась и опустила глаза.
— Ну, мой старичок, отныне мы никогда не забудем Двенадцатую ночь! Как ты смел покинуть меня, Адам? Впрочем, я знаю, ты не виноват, — тяжело вздохнула она. — Но сейчас все разъехались. Не представляешь, как я разозлилась на
Легкий ветерок взъерошил меховую отделку капюшона, и Скай многозначительно улыбнулась.
— Нет, и не вздумай обхаживать меня, Адам де Мариско! Ни одна из девчонок ни капельки на меня не похожа. Кроме Жасмин, конечно. Поэтому я и решила ненадолго отправиться во Францию и рассказать, что ты ушел от нас. Девочка наслаждается обретенной свободой, но ей уже пора вернуться домой и завести семью. Жасмин не удастся укротить лорда Лесли, пока она не уладит дело миром. Ты оказался прав, родной. Мне надо было настоять, чтобы она давным-давно вернулась, вместо того чтобы поощрять ее сумасбродные выходки и глупое упрямство. Ах, Адам, я кажется слышу твой смех. Нечасто я признавала, что ты мудрее меня, но так оно и было, дорогой.
Два дня спустя, когда первые робкие лучи еще не успели озарить небосвод, Тистлвуд, кучер де Мариско, взобрался на козлы вместительной хозяйской кареты, где уже ожидал помощник.
— Ну, парень, — объявил кучер, любуясь клубами пара, вырывающимися изо рта, — вперед, во Францию! Правда, денек, кажется, выдался ясный, но, Иисусе, какой мороз! Ты готов? — осведомился он, устраиваясь поудобнее, и взмахнул кнутом. Экипаж дернулся, качнулся с боку на бок и медленно покатился по подъездной аллее к тракту, ведущему на побережье.
А в это время граф Линмут, добравшись до Лондона, разыскал своего друга графа Гленкирка во дворце Уайтхолл.
— Надеюсь, ты в подходящем настроении, чтобы преподать плутовке заслуженный урок? — спросил он.
— Ты знаешь, где она? — холодно поинтересовался Джеймс Лесли.
— Нет, но если ты поторопишься, то без труда обнаружишь, где она скрывается, — пояснил Робин Саутвуд и рассказал о намерении Скай ехать во Францию.
— Весной? — пожал плечами Джеймс Лесли. — Значит, время еще есть.
— Моей матери не занимать ума и хитрости. Бьюсь об заклад, она уже в дороге и велит кучеру погонять лошадей, поскольку прекрасно знает, что по пути домой я обязательно заверну в Лондон и ничего от тебя не утаю. Я, отправил двух гонцов к своему брату Мурроу, который, как мне стало известно, держит курс на Харуич. Оттуда мама прямиком поедет в Кале. Ты должен попасть в Дувр и перехватить ее, а потом последовать за ней, чтобы узнать, где скрывается моя племянница.
Зеленые глаза Джеймса задумчиво прищурились. Благодаря Робину Саутвуду он наконец отыщет своевольную упрямицу, вдовствующую маркизу Уэстли, Жасмин де Мариско Линдли. Женщину, которую Джеймс любил когда-то, а теперь возненавидел — ведь она сделала его посмешищем всего двора, дерзко презрев приказ короля стать женой графа Гленкирка. В довершение она увезла с собой внука короля, внебрачное дитя скончавшегося принца Генри, хотя Яков Стюарт назначил графа Гленкирка законным опекуном мальчика. Но сейчас, впервые за два года, у Джемми появилась возможность рассчитаться с Жасмин, и он интуитивно чувствовал, что найдет ее.