Дорогая Жасмин
Шрифт:
— Скай О'Малли способна и не на такое, — усмехнулась Жасмин. — И хотя мне очень льстит, когда говорят, что я похожа на бабушку, боюсь, мне до нее далеко.
— Вы еще молоды, принцесса, — пояснила Торамалли. — Но в ваших жилах течет кровь завоевателей.
Ровно через два часа после приезда маркиза Хартсфилда Жасмин спустилась вниз и вошла в библиотеку, где нетерпеливо ожидал поклонник. Жасмин выглядела свежей, как утренняя роза, и обманчиво невинной. Ее красота едва не свела с ума Пирса. Он должен получить ее!
Жасмин присела.
— Добрый день, милорд.
Маркиз, немного придя в себя, поклонился.
— Мадам! Я подумал, что, может быть, вы захотите прогуляться по реке и пообедать со
— Адали сказал мне. Что за прекрасная мысль, милорд! В путь! — учтиво улыбнулась Жасмин.
— С радостью! — ответил он, торопливо открывая дверь даме. — Моя барка ждет.
Они вышли из дома и направились к реке. Там, к удивлению маркиза, стояла другая барка, рядом с которой прохаживался Адали, одетый в узкие белые панталоны и длинную белую тунику, вышитую золотой нитью и жемчугом. За золотым поясом у него был кинжал с усыпанной драгоценными камнями рукояткой. На седой голове красовался маленький белый тюрбан. Жасмин вот уже несколько лет не видела его в таком наряде и сейчас вопросительно подняла брови. Адали низко склонился перед госпожой.
— Барка маркиза не подходит для плавания, принцесса. Я отослал ее, — тихо объяснил он.
— Но там осталась снедь, — запротестовал Пирс, пораженный дерзостью слуги.
— Содержимое вашей корзинки придется не по вкусу моей принцессе, милорд. Я заменил ее на другую, из нашей кухни, — сказал Адали, помогая Жасмин сесть в барку.
Как только маркиз очутился на борту и устроился подле Жасмин, Адали тоже поднялся на суденышко и повелительным взмахом руки приказал лодочникам грести.
— Ты едешь с нами? — раздраженно спросил Сен-Дени. Неужели ему так и не удастся остаться наедине с Жасмин?
— Моя госпожа никуда не выезжает с незнакомыми мужчинами, — пояснил Адали. — Мой долг охранять ее. Отец принцессы, Великий Могол Акбар, положил новорожденную мне на руки и приказал никогда не покидать принцессу. С тех пор я свято выполняю свой долг и буду верен ему до самой смерти.
— Значит, ты раб?
Адали отрицательно покачал головой.
— Я свободный человек, милорд, — сухо ответил он, всем своим видом выказывая неодобрение человеку, который не распознал дарованных ему власти и положения.
— Я не причиню зла твоей хозяйке, Адали, — успокоил евнуха Сен-Дени, по-видимому, решив приобрести расположение доверенного слуги.
— Моя госпожа — знатная, богатая и прекрасная дама, милорд. Я уверен, что ваши намерения по отношению к ней благородны. Тем не менее я всегда буду рядом с принцессой, пока она , не перейдет на попечение мужа. Тогда я стану вести хозяйство и заботиться о безопасности ее семьи. Лицо его, казалось, окаменело.
— Пусть мое присутствие не тревожит вас. Я буду глух и нем!
И, отвернувшись от них, встал перед крошечной каютой.
— Удивляюсь, почему вы позволяете слугам так вольничать, — раздраженно проворчал маркиз. Адали в самом деле выглядел поистине величественным и даже грозным. Как, черт возьми, он, маркиз Хартсфилд, сумеет пробудить в Жасмин страсть, если это проклятое создание вечно торчит поблизости! Интересно, приходилось ли Гленкирку терпеть подобное неудобство? Весьма сомнительно.
— Собственно говоря, Адали больше не слуга, — спокойно пояснила Жасмин поклоннику. — Он всегда был мне другом и заменил отца. Я полностью доверяю ему, милорд. Он желает мне лишь добра и готов ради меня на все.
И, сменив тему, наградила маркиза ослепительной улыбкой.
— Где вы собираетесь остановиться, чтобы поесть? Какой чудесный день! Ничто не может сравниться с весенней Англией, не так ли, милорд? Вы много путешествуете? Я, кажется, объездила весь свет.
— Я никогда не покидал Англию, — сухо ответствовал маркиз. — К чему? Здесь есть все, что мне необходимо.
— Неужели вам не хотелось повидать
— Городах? — удивленно переспросил Пирс. — Я считал Индию страной варваров и дикарей, мадам. Ваши города, разумеется, ничуть не похожи на наш прекрасный Лондон или другие, столь же обширные! Хижины в ваших поселениях скорее всего глинобитные или сплетены из прутьев, не так ли? Должно быть, впервые очутившись в Англии, вы были потрясены ее величием.
Жасмин не верила собственным ушам. Неужели он настолько невежествен?
— Индия, — пояснила она, — очень древняя страна с огромными городами, устроенными куда лучше, чем ваши. Конечно, бедняки, как и во всем мире, живут скудно, но богатые люди купаются в роскоши. Дворцы моего отца затмевают все виденные мною в Англии. Стены его резиденции в Агре — толщиной девять футов и высотой сто восемьдесят. Они поистине неприступны. Но в этих стенах тоже есть бойницы и специальные ступеньки для лучников. К небу вздымаются высокие башни, а сады с ажурными беседками располагаются уступами. И это далеко не самая лучшая крепость! Акбар выстроил целый город из мрамора и песчаника, который назван Фатхпур-Сикри, и он так прекрасен, что при виде его замирает сердце. Почему вы считаете, что Индия — достойное презрения, Богом забытое место? Там, как и здесь, много художников, ремесленников и торговцев. Ее великая и славная история записана на свитках пергамента, хранящихся в дворцовых библиотеках. А наше несравненное искусство! Поэзия и живопись!
Застигнутый врасплох столь неожиданной вспышкой гнева, маркиз растерянно молчал. Он искренне предполагал, будто Жасмин приехала в Англию, чтобы навсегда избавиться от нищеты и убогости своей родины.
— Но если вы так любили Индию, — наконец выговорил он, — то почему же уехали?
— Потому что, — без обиняков сказала Жасмин, — мой сводный брат Селим, ставший после смерти отца Великим Моголом, воспылал ко мне греховной страстью, милорд. Он подослал убийц к моему первому мужу, Ямал-хану, наместнику Кашмира, чтобы устранить его и без помех заполучить меня. Мой отец, в то время уже смертельно больной, понимал, что не сумеет защитить меня. Поэтому и послал в Англию, чтобы не дать Селиму совершить преступление. Вы, конечно, не знали этого? Я думала, что вам будет интересно узнать о моей жизни и обо мне побольше, но, очевидно, ошибалась.
— Мадам, мое сочувствие к вам безмерно. Вы и впрямь необычная женщина, — провозгласил маркиз, потрясенный ее откровенностью.
— Вам ничего обо мне не известно, сэр, — уничтожающе бросила Жасмин, — если не считать того, что рассказал король. Он считает меня слабой, не способной в одиночку растить детей и управлять собственной жизнью и поэтому хочет выдать замуж. Признаться, он упомянул, что я богата, богаче его самого, и к тому же красива. Но это все, что вы слышали обо мне до того, как я вернулась ко двору. Разумеется, вам поведали, что я была любовницей принца Генри и родила ему сына. И поскольку король позволил вам ухаживать за мной, вы не позаботились хотя бы справиться обо мне у людей, коих я считаю друзьями. Весьма нелестно для меня, милорд! Похоже, вы стараетесь получить мою руку лишь из-за состояния и власти, которую, по вашему мнению, приобретете, став отчимом королевского внука. Вы отлично сознаете, что я не буду вашей, и все-таки продолжаете упорствовать. Почему, милорд Сен-Дени? Почему?