Дорогая Жасмин

Смолл Бертрис

— Вот это, пожалуй, более веское основание получить герцога на воспитание. Что такое его мать в сравнении с подлинной властью, младший братец!

— Значит, договорились?

— Конечно!

— В таком случае давай поразмыслим, как лучше прикончить графа Бартрама и свалить вину на лорда Лесли.

— Стоит, наверное, известить леди Линдли о том, что граф Бартрам просил у короля позволения отобрать у нее сына, — предложил Кипп.

— Верно! — обрадовался маркиз. — И либо она, либо граф Гленкирк, а еще лучше вместе должны публично обличить в этом графа. А потом, когда он будет найден мертвым, подозрение,

естественно, падет на чету Лесли. Королю, разумеется, придется отобрать внука у столь жестоких преступников, и я вновь на коне! Даже если супругов Гленкирк не обвинят прямо в гибели Ричарда Стоукса, их все равно будут клеймить позором, как Сомерсета и его кровожадную жену.

— Нужно составить подробный план. Сколько у нас времени? — спросил Кипп. — Когда Гленкирк возвращается из Шотландии?

Пирс Сен-Дени немного подумал.

— Неизвестно, но он в отъезде вот уже почти три недели. Думаю, следует ожидать его дней через десять. В конце концов, его ведь послали искать ветра в поле!

— Я справлюсь при дворе, — решил Кипп. — Как можно осмотрительнее, конечно. Тебе больше не стоит упоминать о герцоге Ланди, иначе в Тауэр попадем мы! Надеюсь, ты все понял. Пирс. Никому, даже Вилльерзу, не хвастай, что получишь опеку над королевским внуком! Никто, кроме короля, ничего не должен знать!

Адали утроил стражу, охранявшую Гринвуд-Хаус и его окрестности. Неужели принцессе вечно суждено жить в страхе? Возможно, именно Шотландия окажется тем убежищем, которое они так давно ищут. Остается лишь молиться, чтобы заветное желание Жасмин исполнилось.

Из Королевского Молверна приехали дети, и, если бы не разлука с Джемми, Жасмин была бы совершенно счастлива. Старшие все больше походили на отца, хотя оба унаследовали ее темные волосы. У Индии, однако, были золотистые глаза Рована, а у Генри — точь-в-точь как у Жасмин, бирюзовые. Леди Фортейн казалась настоящим лебедем в гнезде диких уток. Мадам Скай клялась, что такие золотисто-рыжие волосы были у ее бабки. На круглом личике Фортейн сияли зеленовато-голубые очи самой Скай: по-видимому, природа наделила девочку внешностью кельтских предков, она и впрямь очень напоминала детишек, игравших в Магвайр-Форд, ирландском поместье Жасмин.

Младший же сын был точной копией Стюартов, с такими же, как у деда, рыжевато-каштановыми локонами и янтарными глазами. Жасмин повезла его ко двору вместе с братом и сестрами. Трехлетний малыш, одетый в оранжевый атласный камзол с широким воротником из тонкого ирландского кружева, имел вид настоящего дворянина. С перевязи свисала короткая шпага с золотой рукоятью, украшенной маленькими изумрудами и топазами, специально изготовленная для него. Изящным жестом сняв широкополую шляпу с плюмажем, ребенок низко поклонился королю и королеве под гордым взглядом любящей матери, довольной столь безупречными манерами. Жасмин мысленно поблагодарила бабку за предусмотрительность и заботу.

За маленьким лордом Ланди, по праву рождения первым представившимся королевской чете, подошел Генри Линдли, маркиз Уэстли. Его примеру последовали сестры, леди Индия и леди Фортейн Линдли. Маркиз был в точно таком же костюме, только из бирюзового атласа, со шпагой, усеянной алмазами и аквамаринами. Девочки красовались в нарядах из розового и сиреневого шелка. Обе присели в реверансе и

поднялись медленно и грациозно, чем заслужили молчаливое одобрение королевы и придворных дам.

— Мы рады снова видеть вас, дорогие, — добродушно приветствовал король и поманил к себе внука. — Подойди ко мне, малыш Чарли!

Мальчик тотчас повиновался, и Яков Стюарт посадил его себе на колени и подозвал сына.

— Это твой дядя, — пояснил он. — Его тоже зовут Чарлзом. Когда-нибудь, после моей смерти, малыш Чарли, он станет твоим королем, и ты должен хранить ему верность. Ты Стюарт, а мы, Стюарты, можем иногда поссориться, но неизменно преданны друг другу.

— Да, сир, — ответил ребенок и с любопытством спросил юного принца:

— Почему вы так смотрите на меня?

— Потому что ты очень похож на отца, малыш. Твой папа был моим старшим братом, — прошептал принц со слезами на глазах.

Чарлз Фредерик Стюарт, герцог Ланди протянул ручонку и смахнул прозрачную капельку со щеки принца.

— Не плачь, — прошептал он. — Не плачь, дядя. Король вынул шелковый платок и высморкался; те, кто стоял ближе к трону и слышал разговор, не стесняясь, всхлипывали. Королева изо всех сил старалась не разрыдаться.

— Играть мяч? — с надеждой спросил мальчик своего дядю. К удивлению всех собравшихся в зале, принц Чарлз улыбнулся — одной из тех редких улыбок, которые, словно солнечный луч, освещали его лицо, — и, сняв племянника с колен короля, сжал маленькую ладошку.

— Мне тоже захотелось поиграть в мяч. Пойдемте во двор, милорд герцог. Принеси мяч, — бросил он лакею, и оба Чарлза Стюарта рука об руку вышли из зала, болтая так весело, словно всю жизнь были ближайшими друзьями.

— Хороший парнишка, мадам, — сказал король Жасмин. — У вас чудесные ребятишки.

— Благодарю ваше величество за доброту к моим детям, и в особенности за милость к герцогу Ланди, — выдохнула Жасмин и, присев напоследок, увела детей.

— Превосходно, дорогая, — заметил Джордж Вилльерз, подходя к ней некоторое время спустя. — Странно, что такая коварная фурия, как вы, сумела вырастить прекрасных детей.

Жасмин весело рассмеялась и представила детям Вилльерза.

— Этот джентльмен вскоре получит неограниченную власть, как единственный любимец короля, — объяснила она им потом. — Иметь такого друга совсем неплохо, но предупреждаю, он далеко не настолько мил и простодушен, как хочет казаться.

— Но у него нет титула, — заметил старший сын.

— Скоро будет. Король осыплет его почестями и богатством. Кроме того, юный Вилльерз добивается руки девушки из знатной семьи, а для этого нужно, чтобы он сравнялся положением с ее отцом или поднялся выше. Но так оно и будет, в этом я не сомневаюсь.

— Он прекрасен, — вмешалась леди Индия.

— Красив, — поправила мать. — Мужчины красивы, а женщины прекрасны, дорогая. Но Индия покачала головой.

— Он не просто красив, мама! Поистине прекрасен. Я тоже богатая наследница, и если бы сэр Вилльерз захотел, вышла бы за него, даже не имей он титула!

— Мне не нравятся его глаза, — возразила леди Фортейн.

— Почему? — с любопытством спросила Жасмин младшую дочь. Весьма интересное замечание для такой крохи.

— Они словно твои черные жемчужины, мама. Отражают свет, но я ничего не могу в них увидеть.