Дорогая женщина
Шрифт:
— А смог ли он открыть окно?
Миа почти улыбнулась. Почти.
— С помощью перочинного ножика.
— И как, получилось?
— Да, но ножик теперь сломан.
Фрея рассмеялась.
Миа теребила край своей куртки.
— Вы не спрашиваете меня, почему я не в школе.
— А почему я должна спрашивать? Это не мое дело.
Миа подняла глаза. Лицо ее выражало и удивление, и вызов.
— Все спрашивают.
— Ну конечно...
— Меня выгнали с уроков! За то, что я ударила одну девочку и обругала учительницу, — добавила
— Надо же... — Фрея подметила проблеск смущения в глазах девочки. Она не имела большого опыта общения с подростками, но понимала эту девочку. Какой бы дерзкой Миа ни казалась, она была прежде всего ребенком.
— Отец страшно злится.
Фрея могла себе представить.
— Это для него удар, — согласилась она.
В глазах Миа заиграли смешинки. Это было так похоже на Дэниела, что Фрея на момент пришла в смятение.
— Он тоже так сказал. — Смешинки в глазах девочки исчезли, и ее пальцы снова стали теребить края куртки. — Он говорит, что я разрушаю свою жизнь.
— А что ты сама думаешь?
Миа пожала плечами. Фрея ждала. Она ощущала страх девочки и услышала в ее голосе потребность в поддержке.
— Я думаю, это не имеет значения.
— Если ты разрушишь свою жизнь?
Миа снова пожала плечами.
— Отец говорит, что если я не получу образования, то не смогу найти никакой работы. А мне на это наплевать!
— Ты так считаешь? — Было нечто в голосе Фреи, что заставило Миа взглянуть на нее с удивлением. — Хочешь, опишу твою жизнь в этом случае? Ты будешь изнывать от скуки, потому что не сможешь никуда пойти. Не сможешь купить одежду, которая нравится. Не сможешь найти подходящее место, где хотела бы поселиться ...
— В школе гораздо скучнее.
Фрея взглянула на серые облака, сгущавшиеся над ними.
— Что бы ни говорил твой отец, ты действительно не должна разрушать свою жизнь. А ты именно это и делаешь. — Фрея улыбнулась. — И поэтому он так злится. Он здесь?
— Вон там, — Миа кивнула в сторону здания.
– Возможно, в офисе.
— Пойду его найду. Ты со мной?
Девочка покачала головой.
— Он велел мне сидеть здесь и ждать, пока не приедет мой наставник. — И когда Фрея уже повернулась, чтобы пойти, она спросила: — А вас когда-нибудь выгоняли?
Фрея ожидала этот вопрос и внутренне улыбнулась.
— Много лет назад я сидела на той же автобусной остановке, что и ты, а затем отправилась в Олбани.
Губы девочки дрогнули.
— Тетя София говорила, что вы всегда влипали в неприятности.
Разве? Ну, это не удивительно. Фрея сдержала язвительные слова, готовые соскочить с языка. Софи Джимсон была тетей Миа, и девочка должна была ее уважать.
— Ну, не всегда... Просто я не любила школу.
— А я ненавижу ее!
— Я также не любила свой дом, — сказала Фрея, наблюдая за реакцией девочки. — Была озлобленной. Одинокой. Мне хотелось, чтобы все вокруг меня чувствовали себя так же плохо, как и я. Но я никого ни разу не ударила. Только ругалась.
На секунду ей показалось, что Миа готова ответить, но что-то заставило ее отвести глаза. Фрея увидела, что к ним направляется Дэниел. Он выглядел усталым.
— Я все еще здесь, если ты проверяешь меня! — вызывающе крикнула ему Миа.
Фрея оглянулась. Перемена в девочке была поразительной. Фигурка ее сжалась, взгляд потух.
Дэниел мудро проигнорировал вызов в голосе дочери и остановился возле них.
— Привет!
— Привет! Я привезла несколько сервизов на продажу. В основном это фарфор. И немного эмалированных изделий.
— Хорошо.
Дэниел улыбнулся, и в желудке у нее словно что-то перевернулось. Она взглянула на Миа, пытаясь понять, не подметила ли девочка того, что один взгляд ее отца заставил затрепетать приезжую гостью.
С тех поры как Мэтт — ее последнее серьезное увлечение — собрал свои вещи и уехал, у Фреи отпало всякое желание устанавливать новые отношения с мужчинами. Так что же с ней происходит сейчас?
— Давайте пройдем внутрь. Боб, не поможешь ли внести коробки? — спросил он мужчину, которого она видела в прошлый раз. — А ты, Миа, посиди еще пять минут, а затем приходи к нам.
Пожилой человек на мгновение исчез, затем вернулся с тележкой.
Фрея помогла Бобу вынуть коробки из машины, а затем остановилась на секунду, прежде чем закрыть дверцу.
— Увидимся позже, — сказала она, взглянув на Миа.
Та слегка кивнула в знак понимания. Фрея повесила сумку на плечо и медленно вошла внутрь помещения.
Одна из коробок ее бабушки уже стояла на столе, и Дэниел разворачивал сервиз.
— Здесь так много предметов, — сказал он, когда она приблизилась.
— Она купила этот сервиз несколько лет назад, на распродаже, и с тех пор он стоял на шкафу, она им ни разу не пользовалась.
— Это десертный сервиз, — сказал Дэниел. — Его трудно будет продать. Времена, когда бананы ели с помощью ножа и вилки, уже прошли.
Он достал из кармана перочинный ножик (наверное, новый, с усмешкой подумала Фрея) и вскрыл следующую коробку.
— А вот это сейчас более популярно, — сказал Дэниел, разворачивая большое блюдо с финифтью.
– Много не дадут, но есть любители, которые покупают такие сервизы для деревенских кухонь. — Он положил блюдо обратно в коробку. — Пойдем в офис и оформим нужные бумаги.
В офисе по-прежнему пахло сыростью и было холодно, но, как сказала Миа, здесь уже работал обогреватель. Она заметила, что краска на окне была местами содрана.
Она оглянулась и увидела, что Дэниел смотрит на нее. Легкий румянец появился на его скулах, когда он понял, о чем она думает.
— Миа сказала, что ты пытался его открыть.
— Я подумал, что здесь надо проветрить, раз уж я включил обогреватель.
— Хорошая мысль, если Миа будет беседовать здесь со своим преподавателем. — (Глаза его задумчиво прищурились, затем он отвернулся.) — Надолго ли Миа исключили из школы?