Дороги Гвенхейда
Шрифт:
— Никакого насилия нет, дядя. Я нахожусь здесь совершенно добровольно, как вам, должно быть, уже сообщили. Я просила Мартина объяснить, — голос Джулианну вдруг сбился, но наследница трона сразу же овладела собой. — Лорд Кледвин разговаривал со мной, и я дала согласие сочетаться с ним браком.
— Должно быть, он заставил тебя.
— Он со мной поговорил, — последнее слово Джулианна произнесла с нажимом. — Предоставил свои аргументы, — ее речь была отточенной, уверенной, чистой. Конечно, ведь с ней занимались лучшие риторы королевства... вот только куда подевалась та восторженная маленькая девочка, которая бросалась Патрику на шею и просила рассказать пиратские байки? — Гвенхейд
— Не поглотит, если мы победим Кледвина и сразу выступим против врага.
— Вы считаете, дворянство и третье сословие поддержат меня или вас? — племянница вдруг усмехнулась. — Я молода и ничем не прославлена, вы известны тем, что вы дуэлянт и пират. Отчего вы решили, что вы лучше, чем тиран и убийца? Вы жгли невинных на своих кораблях!
С ответом Патрик не нашелся. Правда ведь жег. Тогда это казалось ему приключением.
— Все сложнее, чем представлялось сначала, — голос Кельвина показался ему очень странным. Совершенно незнакомым, опасным, оценивающим. "Не слишком ли рано мы расслабились на предмет Весельчака Стива?" — Принцесса Джулианна ни в малейшей степени не жаждет вашей компании, граф.
Принцесса, скользнув взглядом по некроманту, ответила легким кивком.
— Вы пришли сюда, ворвались... Убили людей, которые меня защищали. А меня стоило защищать! Вы знаете, что Керания объявила за мной охоту? Они тоже желают влезть в нашу смуту. Я была обещана в жены принцу Луи, и он одержим жаждой заключить этот брак. И, конечно, Алгерн ищет меня — Стефан готовит вторжение. Такое время, дядюшка, вы нашли для своих игр в войну? — ее голос зазвенел. — Похоже, правильно говорил отец! Вы не выросли. Вы играете в пирата, героя, разбойника. Только и знаете, что звенеть шпагами и стрелять из ружья.
— Твой погиб отец по милости Кледвина!
— Погиб, Бездна вас подери! — она все-таки закричала. — И я последняя, кто будет этому рада! Но меня учили быть принцессой, готовили стать королевой... пусть и керанийской, не нашей... объясняли, в чем мой долг. Долг перед подданными, вассалами, королевством. Учителя говорили — никакие чувства не важны, когда есть шанс сохранить мир. Я не рада, что мой отец и лорд Кледвин рассорились... но лучше я выйду за Кледвина, чем от нашего дома останутся только руины. Мартин уговаривал меня бежать, когда вы пришли, но я решила остаться. Я надеялась поговорить с вами, убедить вас сложить оружие, сдаться на королевскую милость... а вместо этого вы продолжили убивать.
Патрик стоял, пытаясь найти подходящие доводы. "Безумно иронично", шепнул внутренний голос. И правда. Бежать из неприступной крепости, преодолеть страну теней, выжить в бою, и все ради того, чтобы узнать — Джулианна не нуждается в спасении. Впрочем, какая разница, нуждается или нет? Она не понимает, в каком положении находится, до конца. Не понимает, что Кледвин собирается использовать ее, как использует всех, кого только получается. Убил родных, теперь убедил, что она должна сотрудничать с ним. Она осталась совсем одна и поверила узурпатору.
Он выпрямился. Покрепче сжал рукояти своих пистолетов.
— Ваше высочество, — Патрик старался говорить спокойно, — вы не правы.
— Это вы ошибаетесь, — Джулианна уже почти спустилась с лестницы.
— Сдается мне, — Кельвин вздохнул, — я знаю, чью сторону выбрать.
Патрик ждал удара в спину, выстрела
Откуда-то издалека слышался вкрадчивый голос:
— Ваше высочество, кажется, мы не были представлены прежде. Эдвин Александр, из дома Фаннеров. Некоторые называют меня Кельвином. Прибыл в Гвенхейд в обществе графа Телфрина... но по здравому размышлению понимаю, что его действия были ошибочны. Эти... эти, назовем их так, солдаты, подчиняются мне. Сделаю все, что в моих силах, дабы целой и невредимой доставить вас ко двору короля Кледвина.
— Почему я должна доверять вам? — Джулианна оставалась настороженной.
— Потому что больше вам доверять некому.
Несмотря на пеленающие чары и застящий глаза туман, Патрик, сделав огромное усилие, все-таки сумел повернуть голову. Кельвин стоял прямо напротив принцессы, протянув ей затянутую в черную перчатку руку, мертвые солдаты, держащие в руках сабли и мушкеты, окружали их кольцом. При всем желании не пробьешься. Ему сделалось разом досадно и немного смешно. "Думал, что всех перехитрил, а в итоге обхитрили меня".
Язык слушался с трудом, но Патрик все же произнес:
— И как только совесть, лорд Эдвин, позволяет вам идти на предательство?
— Легко позволяет, — Кельвин повернул голову. — А вы, граф Телфрин? Легко ли ваша без сомнения весьма чуткая совесть позволила вам убить моего друга Стивена?
Сердце сбилось со своего ритма.
— Вы знаете.
— Разумеется. Не считайте меня дураком.
— Вы прочитали мои мысли.
— Вовсе нет. Пытался, не спорю, но это не столь уж легко. Одно дело передать сообщение тому, кто собирается его воспринять, совсем другое — залезть в чужую голову без спроса, особенно в голову человека, обученного магии и привыкшего от нее защищаться. Я пытался, но не сумел. Все куда проще. Я поставил на Стивена метку, когда мы встретились в том ресторане. Метка сообщила бы мне, если бы Стивен погиб. Метка отозвалась вечером того же дня. Если я ошибаюсь, если его прирезали воры, если его схватили и запытали в Башне — сообщите, пожалуйста, мне это сейчас, пока еще есть время.
Захотелось отвести взгляд, но Патрик сдержался.
— Вы не ошибаетесь, сударь. Я убил вашего друга. Боялся, что он нас выдаст.
— Прекрасно, — Кельвин кивнул. — Полагаю, граф, на этом вопрос о предательстве можно закрыть? Сомневаюсь, что после подобного могу быть обязан хранить верность вашей персоне.
— Но вы ничего не сказали...
— Говорю теперь, когда увидел подходящую возможность. Сначала я не решил, как поступить, но теперь все ясно, — некромант отвернулся. — Итак, ваше высочество, — продолжал он, обращаясь теперь к Джулианне. — Что скажете теперь? Не хочу вас неволить, не желаю выступать похитителем. Могу поклясться дворянской честью — если вы согласитесь, я отправлюсь вместе с вами к лорду Кледвину или в любое иное место по вашему усмотрению и буду защищать по дороге. У меня, — Кельвин чуть запнулся, — имеются основания так поступать. Я преступник в Гвенхейде. Допустил однажды ошибку. Надеюсь теперь заслужить прощение.