Дороги Нестора Махно
Шрифт:
Да здравствует Советская Украина и Советская Россия!
Л. Троцкий» [569] .
Собравшиеся винили меня в моих предложениях, указывая на приказ Троцкого. Я настаивал, что сейчас момент весьма ответственный и всякая минута промедления с нашей стороны грозит пролитием невинной крови В нашем тылу заняли фронт красные полки, вернувшиеся с григорьевского участка. Они ожидают нашего подхода, чтобы разоружить, а командиров расстрелять. Мы находимся между двух огней: белые с фронта, красные с тыла. Нужно сдать свои части красным, а самим уйти в деникинское подполье.
569
Там же. С. 200.
Но
В это время шкуровская бригада атаковала Гуляйполе, и мы расстались. Я уехал на Пологи, Махно — на Гайчур.
Со станции Гайчур 8-го июня в 15 час. 40 мин., уже в который раз, он отправил телеграмму красному командованию, а мне копию. В ней он писал:
«Штаб 14-й армии — Ворошилову. Харьков Предреввоенсовета — Троцкому. Москва — Ленину, Каменеву.
В связи с приказом Реввоенсовета Республики за № 1824 мною была послана в штаб 2-й армии тов. Скачко и Предреввоенсовета Троцкому телеграмма, в которой я заявлял о сложении с себя полномочий начдива, просил прислать специальное лицо для приема от меня дел. Сейчас я вторично заявляю об этом и считаю обязанным себя дать нижеследующее объяснение своему заявлению.
Несмотря на то, что я неизменно вел ожесточенную борьбу с белогвардейскими бандами Деникина, проповедуя народу лишь любовь к свободе и самодеятельности, несмотря на глубокотоварищеские встречи и прощания со мной ответственных представителей Советской республики, сначала тов. Антонова, а затем тов. Каменева и Ворошилова, — в последнее время официальная Советская газета, а также партийная пресса коммунистов-большевиков распространяет обо мне ложные сведения, недостойные революционера, тяжелые для меня. Меня выставляют и бандитом, и сообщником Григорьева, и заговорщиком против Советской республики в смысле восстановления капиталистических порядков. Так, в № 51 газеты “В пути”Троцкий в статье под названием “Махновщина”задает вопрос: “Против кого же восстают махновские повстанцы?”и на протяжении всей своей статьи доказывает, что махновщина есть в сущности новый фронт против Советского строя, и ни одного слова не говорит о тяжелом белогвардейском фронте, на котором с первых дней восстания крестьян против гетмана–помещика, повстанчество несло и несет неисчислимые жертвы.
В упомянутом приказе Реввоенсовета республики я объявляюсь заговорщиком против Советской республики, организатором мятежа на манер григорьевского.
Я считаю неотъемлемым, революцией завоеванным правом рабочих и крестьян созывать самим съезды для обсуждения вопросов как общего, так и частного характера. Поэтому объявление свыше таких съездов незаконными я считаю нарушением революционных прав народа.
Тем не менее должен заявить, что является фактической неправдой утверждение, что я или мой штаб являются организаторами съезда. Я отдаю себе полный отчет в отношении ко мне Центральной государственной власти. Она считает все повстанчество в целом несовместимым с государственным строительством в том смысле, в каком это строительство проводится современной государственной властью.
Одновременно с этим Центральная власть считает повстанчество связанным со мной, и существующее недружелюбие и вражду Центральной власти к повстанчеству переносит, главным образом, на меня. Примером этому могут служить многочисленные статьи Советской и партийной прессы, а также упомянутая статья Предреввоенсовета Республики Троцкого, в которой наряду с фактической неправдой вложено слишком много враждебного ко мне. Отмеченное мною враждебное, а в последнее время наступательное поведение Центральной власти по отношению повстанчества, по моему глубокому убеждению, с роковой неизбежностью ведет к кровавым событиям внутри трудового народа, созданию среди трудящихся особого, внутреннего фронта, обе враждующие стороны которого будут состоять только из трудящихся и революционеров. Я считаю это величайшим, никогда не прощаемым преступлением перед трудовым народом и его сознательной революцией и считаю себя обязанным сделать все возможное для предотвращения этого зла.
Как революционер-анархист,
Начальник дивизии Махно» [570] .
— Все-таки Аршинов молодец! — заговорил Долженко. — Он склонил «Гуляйпольский союз»и Махно на нашу сторону и, конечно, меньше будет крови. Немыслимо же без патронов драться на два фронта и глупо было бы ему оставаться начдивом.
Было выпущено обращение Махно к войскам, где он призывал повстанцев держать внешний фронт с прежней энергией и не смущаться, что они будут находиться под руководством большевистских штабов.
570
ЦГАОО Украины. Ф. 5. Оп. 1. Д. 266. Л. 69–70
8-го вечером снова совещание. Еще не остывшие от боя командиры дружно заявляли: «Это не бои, а расправа! Без боеприпасов воевать дальше — преступление! Слишком большие жертвы! Дивизию нужно выводить из боя, или идти к красным. Какая разница, враг у нас остается тот же — Деникин».
Большинство уже было за передачу дивизии красному командованию. Все сошлись на том, что свой район надо защищать, а там видно будет.
Передачу войск поручалось произвести мне. Я сообщил, что на станцию Орехово прибыла комиссия 14-й армии и комбриг 3-й бригады 7-й Украинской стрелковой дивизии тов. Круссер, ждут передачи им нашего боевого фронта. В зале многие заулыбались, а Михалев-Павленко сказал: «Это батьков крестник. Нам еще этого не хватало».
Оказывается, неделю назад Махно и штабные работники были вызваны в штаб 2-й Украинской армии, находящийся на станции Синельниково.
Отчитавшись, ознакомившись с приказами, кое-что выписав для фронта и справившись с остальными делами, они в ожидании окончания погрузки выписанного, прогуливались по перрону вокзала. Махно рассказывал и радовался, что находящиеся на путях эшелоны войск под командованием Круссера, приданные командованием нам в помощь и срочно идут на выручку в район Гуляйполе–Волноваха. Но готовые к отправке эшелоны стояли. Вскоре, появившемуся на перроне Круссеру, Махно сделал замечание, что на фронте очень тяжело, помощь необходима немедленно и предложил ему выполнить приказ командарма [571] — отправиться со своим эшелоном на фронт через пять минут.
571
ЦГАОР. Ф. 130. On. 3. Д. 574. Л. 25–28.
Круссер ответил Махно, что не ему приказывать, и не спеша пошел дальше, а штабники, не теряя время зря, зашли в буфет перекусить. Выйдя из буфета, опять увидели Круссера ленивой походочкой, безмятежно прогуливающимся по перрону. На вопрос Махно: «Вы все еще не отправились? Торчите здесь?»Круссер флегматично, но вызывающе отвечал, что он не торчит, а все еще готовится к отправке и опять повторил, что не Махно им командовать. Такого Махно уже не мог стерпеть, он выхватил «кольт»и выстрелил Круссеру под ноги. Это придало Круссеру резвости, и он скрылся за углом вокзала. И вот теперь этому Круссеру нужно было сдавать дивизию.