Дороги жизни нашей
Шрифт:
«Был случай, когда шла по побережью моря в деревню Майда с почтой и увидела садившийся немецкий самолет. Успела спрятаться, но отчетливо слышала немецкую речь. К счастью, меня не заметили и самолет вскоре улетел. Самым страшным в работе было отдавать людям похоронки».
Как могла, спасала своих пятерых детей от голода. В то время в Койде люди жили за счёт того, что отцы у них плавали на ботах, ловили рыбу в Шойне, привозили на зиму рыбы и тем жили. Сушили головы трески, хранили их и кормились ими. Не было дров, чтобы истопить печь разбирали вначале поветь, а затем заднюю часть дома,
Муж вернулся с войны живой в августе 1945 года. Начал работать начальником почты в д. Койда, но вскоре заболел. Война напомнила о себе, хотя и закончилась. В ноябре 1946 года родился шестой ребенок – Михаил.
Почти всё послевоенное время Василий Васильевич лечился в больницах Мезени и Архангельска, работать естественно не мог. Шестерых детей нужно было кормить.
О жизни в заполярном посёлке Шойна
В послевоенные годы многие койдяне выезжали на заработки на Канин, где можно было, и заработать на вылове рыбы, и прокормить семью. В Шойне уже жили своими семьями брат Клавдий (плавал капитаном на одном из мотоботов) и сестры Нины Мироновны
Глубокой осенью 1948 года на попутном мотоботе мать, с малыми детьми уехала в Шойну. Спасала детей от верной голодной смерти. Старшая сестра работала уже на лесозаготовках в Пинежском районе, отец был в больнице, старший брат жил и работал в Шойне. Шойна встретила переселенцев кипучей, полной событиями и надежд жизнью.
Большая семья Клавдия Мироновича (больше десяти человек) занимали в одном из Шоинских домиков комнату и кухню. К ним-то в начале и поселилась наша семья. Чуть позднее переехали к Сусанне Мироновне, маминой сестре, которая с семьей жила в бараке. В то время много людей проживало в Шойне в бараках и даже в землянках.
В летний период привозили с Архангельска сезонных рабочих для обработки рыбы. Рыбы было много, была работа, и можно было прожить. Два причала из бревен и досок, бота после вылова подходили прямо к причалам, их разгружали кранами, рыбу шкерили, засаливали в бочки и затем отправляли на большую землю.
Шойне пророчили большое будущее и считали вторым Мурманском. Прожить в Шойне было намного легче. Спасали рыба, которую можно было выловить с берега и тундра (грибы, ягоды, куропатка, оленина).
В октябре 1948 года Нина Мироновна начала работать на Канинском рыбозаводе в качестве рабочей. На Канинский рыбозавод в 1950 году устраиваются работать и дети: Валентин – нормировщиком, Алик – по электрической части начал учиться, Григорий – бондарем, Зося – рыбообработчицей, а затем весовщиком-приемщиком.
Предприятие выделило семье из семи человек вначале маленькую комнатку (мансарду под крышей) в одном из жилых домов посёлка, а затем, освободившиеся две комнаты здания,
В 1947 году его отправили в Мезень, там сделали операцию. Затем отправили в Архангельск уже из Шойны на самолете. Умер 13 октября 1949 года в Мезенской больнице. В те годы выехать матери на похороны было практически невозможно. Василия Васильевича хоронят в Мезени родственники.
В становище, а позднее в посёлке Шойна Нина Мироновна в одиночку фактически спасла своих шестерых детей от голодной смерти, вырастила и воспитала их. Проработала на Канинском рыбозаводе до 1956 года.
Особенно тяжелыми для нашей семьи были первые зимы 1949, 1950 годов. Привыкали к суровому заполярному климату. Лютые морозы, почти постоянные северо-западные ветра с моря, метели. На сотни километров снежное безмолвие.
Большое по площади, но холодное помещение требовало постоянной топки печей, а дров не было. Дрова здесь заготовляют обычно за летний период. Ходили всей семьей по берегу моря, отыскивали выброшенные морем палки и ветки посуше и таскали домой. Этим и топили печь.
В 1951 году на 81 году жизни умирает Елена Александровна. Мне было уже пять лет, и я хорошо запомнил плачь – отпевание матери на похоронах бабушки.
И все-таки постепенно жизнь направляется. Старшего сына Валерьяна призывают в армию. После службы в Свердловской области он возвращается в Шойну и работает с 1954 по 1957 год секретарем исполкома Шоинского сельского Совета. Дочь Зосю в 1954 году назначают заведующей Шоинским клубом. Сына Григория в 1954 году призывают и направляют на три года на службу в Германию. Затем идет служить сын Альберт. Его направляют в Мурманск, где он честно отдает свой долг Родине. Дочь Тамара и сын Михаил учатся в Шоинской школе.
В 1956 году Нина Мироновна переходит работать в Шоинскую школу прачкой, где и работает до выхода на пенсию.
В 1963 году выехала на Соловки семья брата Нины Мироновны Малыгина Клавдия. Уехала со своей семьей в Мурманскую область сестра Сусанна.
Семья Нины Мироновны продолжала жить в Шойне. С одной стороны и ехать-то было не куда, а с другой Шойна стала второй родиной. Не зря же в песне поется: “Если ты полюбишь север, не разлюбишь никогда”. Шойна, как магнит притягивала людей и кто, хотя бы год там жил, помнил об этом крае всю жизнь.
Молодежь все-таки старалась выехать, чтобы получить образование на большой земле, а потом обзаводились семьями, работой и оставались, но Шойну никогда не забывали. Уехали в 60-е годы и дети Нины Мироновны. Сын Валерьян, после окончания радиотехникума, устроил свою жизнь в городе Шатура, Московской области. Сын Альберт вначале работал электриком в поселке Каменка, Мезенского района, плавал на рыболовецком судне “Хибины”, затем переехал в поселок Первомайский (ныне город Новодвинск) и работал здесь электриком на Архангельском ЦБК. Сюда же устроилась работать, после окончания ремесленного училища и дочь Тамара.