Дорогой чужого проклятия
Шрифт:
Поборов тут же появившееся и совершенно недостойное желание вонзить чудом удержанную ранее вилку элронцу в руку, я с непринужденным видом повернулась посмотреть – что это его так …кхм… впечатлило.
Ну… да. Она была хороша. Эльфийки, знаете ли, вообще отличаются красотой. Но это же не повод вести себя как идиот… я на всякий случай отложила вилку подальше – желание ткнуть ею Шеррайга никуда не делось. Эльфийка, только зашедшая в таверну, поймала взгляд элронца, и в её глазах стала разгораться заинтересованность – ещё бы!; она направилась к нашему столику плавной, скользящей
У неё были золотые волосы – поверьте, если бы был малейший повод сказать, что у неё была тощая белобрысая косичка и невыразительные рыбьи глаза, я бы так и сказала. Увы, волосы были густые и золотые, глаза – голубые и просто огромные.
И голос оказался тоже весьма милым, чёрт возьми.
– Привет. Я – Элиза, – девушка решила, видимо, не терять времени даром и теперь стояла у нашего стола, протягивая руку моему… ну, не совсем моему элронцу. Хотя, сейчас он выглядел как человек – насколько я заметила, он старался не появляться на людях без маскировки. И это наводило, кстати, на мысли о действительном количестве элронцев в нашем мире вообще, и в нашей стране в частности. Что, если они все так маскируются? А ведь, скорее всего, так и есть.
Он привстал, чтобы поцеловать ей руку. Я представила, что сейчас вот он повернётся ко мне и скажет “Иди, девочка, погуляй пару часиков”, и я точно умру от унижения. Поэтому я резко вскочила, они оба удивлённо на меня посмотрели – вероятно, вообще забыли, что я здесь есть, и, пробормотав “Пойду прогуляюсь”, торопливо выбежала из таверны, успев ещё услышать как Шеррайг представляется почему-то Брианом.
Выбежав на улицу, я застыла, не зная, куда податься дальше. Вы же помните – у меня географический кретинизм, если уйду далеко – точно заблужусь. Я растерянно озиралась, пока, наконец, не заметила небольшую площадь с фонтаном – туда вела одна из боковых улочек. Сама таверна располагалась на широком бульваре, от которого разбегались многочисленные ответвления. С площади я даже, пожалуй, смогу наблюдать за выходом из таверны, если Шеррайг вдруг вздумает меня искать… что, конечно, вряд ли.
Интересно, кому из нас он назвал настоящее имя? – размышляла я, направляясь к фонтану. Хотелось бы, конечно, верить, что мне… но… но… Тут меня осенило – он же не спрашивал как меня зовут! И я сама не представилась… и – точно, он ни разу не называл меня по имени. Я дошла до фонтана и присела на краешек чаши – она была метра четыре в диаметре, сам фонтан был выполнен в виде статуи девушки. Она сидела на камне, закрыв лицо руками, и лила слёзы. И мне что-то вдруг очень захотелось к ней присоединиться. Или наоборот – расхохотаться, слегка истерически – ну и что ж? над собственной глупостью. Придумала что-то там про шаги к дружбе. Ревновать его решила. А он даже не знает, как тебя зовут, и ему всё-рав-но.
– Привет. У тебя что-то случилось? – передо мной стояла девочка лет восьми-девяти, в трогательно розовом платьице с оборочками и с большими бантами в тоненьких косичках.
Я хорошо отношусь к детям. Правда. Но развлекать совершенно чужого ребёнка в этот момент мне совершенно не хотелось. Так что я отрезала “Нет” и отвернулась, вернувшись
– Привет. У тебя что-то случилось? – на этот раз ко мне подошёл симпатичный молодой человек. Мелькнула мысль: вот он, шанс отомстить гадкому элронцу. Но мстить не хотелось. И молодой человек улыбался как-то слишком уж ласково, мне, похоже, милее клыки, ага. Так что ему я тоже ответила “Нет!”, ещё менее любезно, и совершенно без неловкости.
Когда передо мной появилась благообразная старушка и произнесла ровно с той же интонацией, что и предыдущие люди:
– Привет. У тебя что-то случилось?
… я, наконец, поняла, что что-то не так. У старушки не было ауры, а девушка на фонтане уже не плакала – она опустила руки и хищно на меня смотрела. А вода лилась изо рта, а не из глаз, оказывается – машинально отметила я.
Кричать было бессмысленно – не услышит меня отсюда Шеррайг. А редким прохожим явно на меня плевать… если прохожие – и вовсе не такая же иллюзия, как подходящие ко мне люди. С другой стороны, ничего плохого мне пока не делают, просто вызывают на диалог. Отчего бы и не поговорить?
Я медленно поднялась с бортика и невежливо потыкала в старушку пальцем – палец не встретил никакого сопротивления. Действительно, иллюзия. Но качественная, объёмная.
– Чего ты хочешь? – Миролюбиво и даже с любопытством спросила я.
– Помочь тебе. – Теперь, когда не надо было притворяться и озвучивать одного выбранного персонажа, фонтан – для себя я решила, что это он тут главный, говорил хором из сотни слаженных голосов. Мне показалось, что я даже могу различить голоса девочки, молодого человека и старушки – она, кстати, исчезла. От многоголосия, звучащего прямо у меня в голове, было жутковато.
– Тебя обидели… унизили… уничтожили… оскорбили – теперь голоса шептали наперебой. – Мы отомстим… замучаем, убьём, накажем, изничтожим… он будет страдать, страдать, страдать…
Я молчала, и голоса перешли к сути:
– Присоединяйся к нам… стань одной из нас… отомстим вместе… вместе… вместе.. ты больше никогда не будешь отвергнута… никогда не будешь одна…
Я потихоньку попятилась обратно в сторону таверны. От голосов, звучащих в голове, эта самая голова начинала болеть. А «больше никогда не будешь одна» – это для меня вообще звучало как угроза. И весьма страшная. Совсем молча уходить было как-то неудобно, и я выдала стандартную фразу для случаев, когда тебе что-то настойчиво втюхивают:
– Большое спасибо за ваше предложение, очень интересное, я обязательно над ним подумаю.
– Куда же ты? Он не ценит тебя… не ценит… Мы ценим… ценим… Мы примем… – шептал фонтан.
– Не ценит, это правда, – грустно согласилась я, отступая ещё немножко и мысленно добавляя, что всё ещё впереди. За что ему меня ценить, ведь он меня пока не знает. До улочки оставалось ещё два больших или три обычных шага. Но у меня не получалось их сделать. Вообще никак. Я старательно давила в себе панику.