Дорогой друг Декстер

Линдсей Джеффри

На мгновение мускулы его челюсти выпятились, будто собираясь прыгнуть и задушить меня, приглушенное внутреннее рычание переросло в рев, эхом огрызнулся мой Темный Пассажир, и мы застыли неподвижно, лишь наши гигантские тени изгибались, меряясь силой в незримой битве.

Если бы полицейская машина не выбрала этот момент, чтобы взвизгнув тормозами, остановиться около нас, весьма вероятно на улице появились бы куски разорванной плоти и лужи крови. Из неё выскочил молодой полицейский, и Доакс рефлекторно вынул свой значок и показал ему, не отводя взгляд от меня. Он сделал прогоняющее движение другой рукой, и полицейский притормозил

и заглянул в автомобиль, чтобы проконсультироваться с напарником.

“Хорошо,” сказал сержант Доакс мне, “Ты что-то задумал?”

Это было не совсем идеально. Багз Банни заставил бы его додуматься до этого самостоятельно, но и это было неплохо. “Фактически,” сказал я, “у меня действительно есть идея. Но она немного опасна.”

“Угу,” сказал он. “И что бы это могло быть.”

“Если это окажется слишком для вас, придумайте что – то другое,” сказал я. “Но я думаю, что это всё, что мы можем сделать.”

Я видеть, как он обдумывает это. Он знал, что я его подначиваю, но в том, что я сказал было достаточно много правды, и достаточно много гордости или гнева в нём, что бы ему стало на это наплевать.

“Давай выкладывай,” наконец сказал он.

“Оскар сбежал,” сказал я.

“Похоже на то.”

“Остается только один человек, которым может заинтересоваться доктор Данко,” сказал я, и указал прямо ему на грудь. "Вы".

Он практически не вздрогнул, но что-то дернулось на его лбу, и в течение нескольких секунд он позабыл дышать. Затем он медленно кивнул и сделал глубокий вдох: “Склизский мамотрахер.”

“Даже если и так,” допустил я, “Я всё равно прав.”

Доакс поднял радиосканер и переложил его в сторону, чтобы сесть в открытых задних дверях фургона. “Хорошо,” сказал он. “Продолжай говорить.”

“Сначала, держу пари, он найдет другой сканер,” сказал я, кивая на лежащий возле Доакса.

“Угу.”

“Итак, зная, что он слушает, мы можем позволить ему услышать то, что мы хотим, чтобы он услышал. То есть,” продолжил я со своей самой лучшей улыбкой, “кто вы, и где вы.”

“И кто я?” спросил он, и не впечатлившись моей улыбкой.

“Вы – тот парень, который подставил его и сдал кубинцам,” ответил я.

Он изучал меня мгновение, затем покачал головой. “Ты действительно кладешь мою голову на плаху, ха?”

“Абсолютно,” сказал я. “Но вам не о чем волноваться.”

“Он без проблем забрал Кайла.”

“Вы будете знать, когда он придет,” сказал я. “Кайл не знал. Кроме того, разве вы не лучше Кайла в таких вещах?”

Это было бесстыдно, абсолютно прозрачно, но он купился. “Да, я лучше,” сказал он. “А ты к тому же хорош в целовании задниц.”

“Никаких целований задниц,” сказал я. “Всего лишь старая добрая правда.”

Доакс посмотрел на сканер около него. Затем перевел взгляд вверх и вдаль по автостраде. Уличные фонари вспыхнули оранжевым в капле пота, скатившейся с его лба в глаз. Он машинально вытерся, все еще смотря вдаль по I-95. Он уставился на меня, не мигая так долго, что это вызывало слегка тревожное желание подвинуться, чтобы он смотрел куда-то в другое место. Это было почти как стать невидимкой.

“Хорошо,” сказал он, оглянувшись наконец ко мне, и теперь оранжевый свет был в его глазах. “Давай сделаем это.”

Глава 22

Сержант Доакс отвёз меня в штаб. Было странно и немного тревожно сидеть так близко к нему; мы почти не разговаривали. Я поймал себя на том,

что краем глаза изучаю его профиль. Что происходит у него в голове? Как он может быть тем, кем я знал, он был, практически ничего не делая с этим? Задержка одного из моих свиданий крайне нервировала меня, но у Доакс очевидно не было никаких подобных затруднений. Возможно он извлёк это из своей системы в Сальвадоре. Неужели делать это с официального благословения правительства настолько иначе? Или это просто легче без необходимости волноваться о том, что тебя поймают?

Я не знал, и конечно же, не мог спросить его. Подводя черту, он проехал на красный, и повернулся посмотреть на меня. Я притворился, что не заметил, смотря прямо перед собой через лобовое стекло, и он обернулся назад, когда свет сменился на зеленый.

Мы приехали прямо в гараж, и Доакс посадил меня на переднее сиденье другого Форда Таурус. “Дай мне пятнадцать минут,” сказал он, кивая на рацию. “Затем вызови меня.” Не сказав больше ни слова, он вернулся в свой автомобиль и уехал.

Предоставленный сам себе, я обдумывал предыдущие несколько часов, полные сюрпризов. Дебора в больнице, я заключил союз с Доаксом – и моё прозрение насчет Коди когда я чуть не умер. Конечно, я мог ошибаться. Могло быть какое-то другое объяснение его поведения при упоминании о пропавшем домашнем животном; а способ, с каким он нетерпеливо втыкал нож в рыбу, возможно, был обычной детской жестокостью. Но как ни странно, я желал, чтобы это было правдой. Я хотел, чтобы он рос похожим на меня, главным образом, как я понял, потому что я хотел сформировать его и поместить его ножки на Путь Гарри.

Было ли это человеческим инстинктом размножения, бессмысленным сильным желанием скопировать замечательного незаменимого меня, даже несмотря на то, что рассматриваемый я был монстром, не имеющим права жить среди людей? Это могло бы объяснить, откуда берутся множество монументально неприятных идиотов, с которыми я сталкивался каждый день. В отличие от них, однако, я совершенно точно знал, что мир будет лучше без меня – просто я заботился больше о собственных чувствах, а не о том что мог бы подумать мир. Но теперь я хотел породить такого же как я, как Дракула создающий нового вампира, чтобы встать с ним рядом во тьме. Я знал, что это неправильно – но как здорово это может быть!

Каким бараном я стал! Неужели мой перерыв на диване Риты действительно превратил мой некогда могущественный интеллект в дрожащую кучу сентиментального желе? Как я мог придумать такую нелепость? Почему я не пытаюсь разработать план по избежанию брака? Неудивительно, что я не смог избежать надоедливого присмотра Доакса, я израсходовал все свои мозговые клетки и остался пустым.

Я поглядел на часы. Четырнадцать минут истрачено впустую на абсурдную мысленную болтовню. Это было достаточно близко: я снял рацию и вызвал Доакса.

“Сержант Доакс, каковы ваши двадцать?”

Пауза, затем потрескивание. “Мм, не знаю, что сказать.”

“Повторите, сержант?”

“Я следил за подозреваемым, и боюсь, он заметил меня.”

“ Что за подозреваемый?”

Снова пауза, словно Доакс ожидал, что я сделаю всю работу, и не знал, что сказать. “Парень времен моей службы в армии. Он был захвачен в Сальвадоре, и он может считать, что это была моя вина.” Пауза. “Парень опасен,” добавил он.

“Нужна поддержка?”

“Пока нет. Я попытаюсь оторваться от него.”