Дороже всех денег мира
Шрифт:
— Лана, — укоризненно покачала головой, присаживаясь за стол рядом со всё больше нервничающей сестрой, — во-первых, мы пришли на десять минут пораньше, во-вторых…
Закончить фразу я не успела. Нам принесли меню, и сестра тут же попросила винную карту. Мне пришлось лишь сокрушённо вздохнуть. И пока Лана выбирала чем бы себя успокоить, я смотрела в огромное, от потолка до пола, окно.
На улице светило тёплое весеннее солнце, оповещавшее о скором приближении лета, а вот у меня на душе отчего-то сгущались тучи, предрекая грозу. И я никак не могла отделаться от этого чувства. Возможно, всё дело в родителях, которые отказались от такой
— Оксан! — вырвал меня из размышлений голос сестры. — Ты чего там увидела?
— Да ничего, — улыбнулась, отворачиваясь от окна и встречаясь с взволнованным взглядом Ланы.
Она уже крутила в тоненьких пальчиках бокал с вином. И когда только успела? Или я настолько выпала из реальности, что потеряла счёт времени? Хорошо ещё, что «жених» пока не объявился. Значит, или ещё не прошло десяти минут с момента нашего пребывания, или он просто задерживается.
— Нам надо решить, как отговорить этого… — под моим строгим взглядом сестра проглотила пытавшееся сорваться с языка ругательство и сделала глоток вина, — в общем, надо отговорить его жениться на мне. Я вообще замуж не планирую выходить как минимум лет пять! Я ещё не нагулялась!
Кое-как подавила желание закатить глаза. Я, между прочим, тоже не планировала замуж в восемнадцать, но кто меня спрашивал? Да, родители не собирались так рано делать меня чужой женой и всему виной моя дурость и желание отомстить, но это ничего не меняет. Меня продали, и теперь то же самое хотят сделать с Ланой! Но я не позволю ломать ещё одну жизнь!
Я уже собиралась ответить сестре, что не сделаю всё возможное и не дам её в обиду, как к нам пожаловал «жених».
В этот раз Судьба-злодейка оказалась куда безжалостнее, чем прежде. Осознание этого ударило меня по голове, не хуже молота, стоило только встретиться с глазами, забыть которые я пыталась последние семь лет.
Этого. Не. Может. Быть.
Моё наваждение и мой кошмар… Казаков… Даже спустя столько лет я узнаю эти черты лица, что навсегда врезались в память; эти губы, что целовали меня, а теперь сжаты в тонкую изогнутую линию, лишь отдалённо напоминающую улыбку; эти руки, что дарили ласку, а теперь небрежно убраны в карманы отглаженных брюк… И этот взгляд… который преследовал меня во снах, заставляя просыпаться в слезах…
Это длилось всего несколько мгновений, но казалось, прошла целая вечность прежде, чем он разорвал со мной зрительный контакт и обратил своё внимание на притихшую сестру. Я же и вовсе про неё забыла.
— Прошу прощения за опоздание, — обратился он к ней, а я вдруг потерялась от его голоса… за семь лет он изменился, как и его обладатель: стал мужественнее и сильнее. — Меня зовут Владислав и я — ваш будущий муж.
Если небо и упало на землю, то именно в этот момент. Сказанное Казаковым доходило до меня слишком долго и слишком болезненно… Я просто не могла принять этого. Я не верила ни глазам, ни ушам своим. Но вот она — реальность: моя первая любовь, мой первый мужчина и самая незаживающая рана в душе, говорит, что является женихом моей сестры… будущим мужем. И говорит открыто и уверенно.
А Лана просто сидит с распахнутыми от удивления глазами и молчит. Смотрит на него и ни слова не произносит. Хотя рвалась отстаивать свои права на свободу. Что изменилось сейчас? Увидела безумно привлекательного мужчину, с обаятельной улыбкой и лучистым взглядом? Услышала его бархатный голос и разглядела под рубашкой совершенное тело?
За столько лет Влад не потерял форму, но и не переусердствовал над ней: он всё также был высоким и широким в плечах, но без консервных банок мышц, которые так любят другие спортсмены. Да и вообще, насколько я помню, Казаков ушёл из баскетбольной команды универа, как только перевёлся. Продолжил ли он играть или нет? И как сложилась его судьба за эти семь лет? Почему он вдруг решил сделать такое предложение моему отцу? Захотел отомстить? Но кому: ему или… мне? Ответы на эти вопросы я вряд ли узнаю… Да и хочу ли?
Единственное, чего я сейчас хотела, так это уйти. Чтобы не видеть, как мой мужчина улыбается другой.
— Лана, — наконец неуверенно ответила сестра, протягивая свою дрожащую ладошку. Я же немигающим взглядом смотрела на то, как Влад берёт её руку в свою и прикасается губами к коже. В тот же момент у меня внутри точно кипятка плеснули. Даже дышать трудно стало.
А Лана наоборот, задышала чаще. И на её идеальном личике проступил смущённый румянец. Мне же вдруг захотелось стереть его своими ногтями. Куда делось уязвлённое женское самолюбие и желание не выходить замуж ближайшие пять лет?! Почему на её губах расцветает глупая улыбка, а в глазах загораются опасные искорки интереса?
И главное, почему мне так больно?
— Ой, а это моя сестра — Оксана, — не вовремя спохватилась Лана, привлекая внимание Влада ко мне.
И зря она это сделала. Зря. Мне и так нелегко было находиться в его компании, а уж выдерживать его ничего не выражающий взгляд — и того хуже.
— Рад, — мне даже не улыбнулись. Казаков на какую-то долю секунды замолчал, чтобы выдать ещё одно довольно сухое: — рад.
Он не сказал: «рад знакомству» или «рад встрече». Он просто дважды повторил: «рад, рад». И ведь по нему не скажешь, действительно ли он рад или просто отмахнулся от меня, как от назойливой мухи?
— Я тоже… рада. — Выдавила из себя улыбку, в то время как внутри всё корёжило и ломало.
Особенно, когда от меня так легко и непринуждённо отвернулись, чтобы присесть рядом с сестрой и с намёком произнести:
— Я конечно, понимаю — поддержка и всё такое, но мне очень бы хотелось поговорить наедине. Только ты и я…
Он уже и на «ты» перешёл. А последняя фраза прозвучала так проникновенно, что мне вдруг стало тошно: от поведения Казакова — будто я пустое место; от реакции сестры, что так глупо улыбается ему и от самой себя, что слишком остро реагирую на всё это. Ведь прошло целых семь лет!
— Оксан… — извиняющий тон сестры ударил по нервам, — ты… не могла бы нас оставить?
Она замялась, и я прекрасно видела, как ей неудобно просить меня об этом.
— Лан, ты серьёзно? — мой же голос некстати подвёл меня, зазвенев от напряжения. — Ты же сама только что говорила, что мечтаешь избавиться от навязанного замужества, а теперь готова остаться наедине с…ним?!
— Оксаночка, сестрёнка, ну я очень тебя прошу! — Лана подскочила ко мне с мольбой в глазах. Мне же эти глаза захотелось выцарапать ко всем чертям! — Ты просто побудь внизу… Ну пожалуйста!