Дороже всех побед
Шрифт:
– Я уже не ребенок, знаешь ли. Те фото… они что, противоречат твоим религиозным убеждениям? – Кэти отряхнула руки от песка и ткнула
– Нет ничего хорошего в том, что куча мужиков по всей Америке мастурбирует, глядя на твои фотографии.
– Фу, Кип! – вскочила на ноги Кэти. И рассмеялась, потому что слово «мастурбирует» довело беднягу Кипа едва ли не до инфаркта. От смущения его лицо приобрело опасный свекольно-красный оттенок и покрылось пятнами. Кипер недовольно засопел и поднялся с песка вслед за Кэти.
– Знаешь, мне, наверное, пора.
– Эй! Ну, ты чего? Я не хотела тебя обидеть.
– Проехали… – буркнул Кип. Кэти забежала вперед и, пятясь, как краб, перед шагающим
– Ладно. Признаю. Ты прав. Мне тоже это все не нравится. Не знаю, что на меня нашло, когда я на такое согласилась. Думала, что это может быть весело…
– Ну и как? Повеселилась?
– Да уж… Не то слово.
Кэти развернулась, пнула попавшийся под ноги камень и сунула руки в задние карманы джинсов. На самом деле она пожалела, что ввязалась в ту съемку, практически сразу же. Стоило признать, что кое в чем Мэйсон все же был прав. После гибели отца и брата ей хотелось к себе внимания. И сочувствия. Весь мир высказывал слова поддержки ее матери, напрочь забыв о ней и Люси… Так, словно их горе было меньше, или вообще ничего не значило.
Конец ознакомительного фрагмента.