Дороже всех сокровищ
Шрифт:
— Ладно, уговорили, — сдалась женщина. Вы, мистер Таунсенд, попали в самую точку.
Билл как раз позавчера ушел в рейс… — Она вздохнула. — Вернется не раньше чем через четыре дня. А то и позже. Ваше объявление выйдет послезавтра.
— Спасибо, миссис Старк. Я так вам благодарен! — Рэнди облегченно вздохнул. — Если вы скажете мне свой адрес, то я пришлю вам цветы. В знак признательности за отзывчивость.
Женщина рассмеялась.
— Благодарю, но не стоит. А то неизвестно, что еще придет Билли
Они расстались в высшей степени довольные собой и друг другом.
И Рэнди отправился спать не то чтобы с легким сердцем, но в значительно лучшем настроении, чем пребывал еще час назад.
Однако несмотря на все предпринятые шаги, следующий день он провел в тоске и беспокойстве. Образ черноволосой красавицы Молли не давал ему покоя. В ушах звучал ее голос — то грустный, то гневный, то презрительный. Вспоминался полный горечи рассказ. И потом… потом хрипловатый призыв: «Пожалуйста… возьми меня сейчас, Рэнди…».
— Эй, парень, что с тобой сегодня творится? — спросил его приятель-штурман.
— А что со мной творится? — деланно-невинно поинтересовался Рэнди, не отрывая взгляда от приборов.
— Да ты с самого взлета то краснеешь, как девица на выданье, то бледнеешь, будто вот-вот в обморок грохнешься. Тебе, может, к врачу надо было заглянуть? Сумеешь это корыто посадить-то?
— Да не волнуйся ты, Марки, я отлично себя чувствую. И это, как ты изысканно выражаешься, «корыто» могу посадить и поднять с закрытыми глазами. Возможно, даже в полусознательном состоянии.
— Ишь ты, расхвастался! — усмехнулся тридцатисемилетний Марк Козловски. — Давай-ка лучше от ответа не уклоняйся. Рассказывай, что произошло-то.
— Да ничего не произошло. Отстань. Занимайся лучше своим делом. За курсом следи.
— Мы ж на автопилоте идем.
— Не важно. Скоро посадка. Свяжись с башней.
— Ладно-ладно, не злись, — усмехнулся Марк. — Не хочешь признаваться — не надо. Я и сам вижу, что дело в бабе.
Тут уж Рэнди разозлился не на шутку. Он не мог допустить, чтобы о Молли — его Молли — кто-то отзывался столь неуважительным тоном.
— Знаешь что. Марки, — ледяным тоном процедил он, — не стоит судить обо всех по себе. Не каждый озабочен только погоней за юбками, хотя, возможно, тебе и трудно в это поверить.
В ответ старший приятель только присвистнул — таким он видел Рэнди впервые. Похоже, что-то зацепило его всерьез. Более того, похоже, это «что-то» на самом деле было женского пола. Марк Козловски, несмотря на свою репутацию дамского угодника и ловеласа, был верным и любящим мужем. Вся его легкомысленная болтовня о классных ножках, шикарных бедрах и роскошных грудях была только болтовней.
Поэтому он прекратил поддразнивать молодого пилота и перевел беседу в рабочее русло.
Они долетели спокойно,
— Извини, Марки, что я так вспылил. Ты ведь знаешь, как я на самом деле к тебе отношусь, — слегка смущенно произнес он.
— Успокойся, Рэн, все в порядке. Я сам напросился. Нечего было лезть не в свое дело.
— Постой, не говори так. Я виноват. Прости меня, Марки, и давай забудем, хорошо?
Тот усмехнулся.
— Договорились. Если ты уверен, что не хочешь мне ничего рассказать… — Тон штурмана был весьма многозначительный.
Рэнди покачал головой, но потом передумал и предложил:
— Давай-ка пойдем поедим.
Марк слушал его признание внимательно и немного сочувственно. А когда пилот закончил, хмыкнул и кратко прокомментировал:
— А еще меня бабником называют! Да я в жизни ничего подобного себе не позволял. И, надеюсь, никогда не дойду до такой подлости.
Не дождавшись продолжения, Рэнди спросил:
— Как считаешь, Марки, я смогу найти ее?
Тот задумчиво покачал головой.
— Едва ли. Если она не захочет. Ты же не знаешь о ней ничего точно. Может быть, ее даже не Молли зовут? Хотя… про языки вряд ли кто-то сочинит такое. Но даже по этой примете отыскать ее будет очень и очень непросто. Если бы у тебя хоть фотография была…
Оба вздохнули. Потом Рэнди уныло сказал:
— Жалко, техника не дошла еще до того, чтобы фото с мозга делать. Она так и стоит у меня перед глазами… — И снова вздохнул, еще тяжелее. — Ох, Марки, видел бы ты ее! Какая красавица. Волосы роскошные. Густые, волнистые… Да что там говорить! — Он махнул рукой. — Ее видеть надо.
Марк глубоко задумался, лениво ковыряя вилкой в стоящей перед ним тарелке, потом сказал:
— Знаешь, Рэн, ты навел меня на одну мысль… — И снова замолчал, словно взвешивая ее.
— Какую?
— По поводу фото с твоего мозга…
— И что? — удивился Рэнди.
— Есть у меня один приятель в полиции. Так вот он как-то рассказывал, что устроил брата туда художником. Знаешь, тем, что портреты делает со слов свидетелей?
— И…
— И я подумал, что мог бы попросить моего приятеля свести тебя с его братом.
— Да разве он согласится?.. — уныло протянул Рэнди. — Полицейские вечно заняты…
— Естественно. Но этот парень обязан мне кое-чем, поэтому вряд ли откажет. К тому же, если ты действительно так хорошо представляешь ее себе, то вряд ли это займет много времени. Ну что, позвонить?
— Да, Марки, пожалуйста. Кстати, ты ничего не потеряешь. Просто сменишь одного должника на другого, — усмехнулся младший приятель и с внезапно вернувшимся аппетитом в мгновение ока покончил с огромным стейком.