Дорожные приключения де Савеллины
Шрифт:
– Зато знаю, куда брошь подевалась, - заговорщицким шёпотом закончила свою мысль дама.
– Куда? – уже хором спросили мы с Энни. Что ж признаюсь, своим рассказом Эллиния меня заинтриговала.
– В ночь перед отъездом, - не повышая голоса, произнесла дама в шляпке-таблетке, - я слышала, как старая гувернантка что-то нашёптывала в кристалл для связи. Говорила, мол, спрячет это в доме, а когда шумиха утихнет – выгодно продаст фамильное украшение. Сестра ей полностью доверяет - она воспитывала сначала её сына, сейчас занимается двумя внуками. Двадцать лет службы и ни одного нарекания,
– Во дела, - с круглыми от удивления глазами, произнесла Энни. Невооружённым глазом было заметно, что история произвела на неё неизгладимое впечатление.
– А как вы докажете свою невиновность? – задумчиво спросила я. Фая уже набила круглое пушистое брюшко и ёрзала у меня на коленях, пытаясь почесать себя сразу тремя ногами.
– Ночью меня замучила жажда, и я встала с постели, чтобы дойти до кухни. Хотела выпить стакан воды. И, уже на обратном пути, увидела, как гувернантка в пустом коридоре что-то старательно запихивала за одну из картин. Тогда, я не придала этому значения, а теперь уверена на все сто, это – та самая брошь! И вот я приеду в Дальстад, сразу направлюсь в гости к сестре и торжественно вытащу из-за картины её украшение. А затем выслушаю её извинения.
– А вы уверены, что гувернантка ещё не продала драгоценность?
– Данная брошь – была звездой последней коллекции великого Хальперта Линни. Альфиния была его музой, но увы! Он был женат, у неё был жених, и их отношениям не суждено было состояться. Вот он и подарил ей брошь, как последний подарок. И ровно через три дня после этого – трагически погиб. Ладно, что это я тут разболталась, вы, наверное, устали.
Мы с Энни поблагодарили Эллинию за увлекательную историю и за заступничество перед напыщенным незнакомцем. Затем, откланялись и уже собрались покинуть насиженные места, как взгляд дамы, в шляпке-таблетке, зацепился за мою шею, и она с интересом спросила:
– Милая, а что это за необычный кулон? Ты ведь не из тёмных?
Я машинально коснулась рукой подвески в виде ладони, вырезанной из цельного чёрного оникса, спрятала её под одежду и пробормотала:
– Подарок от мамы.
Глава 5
Болтая о пустяках с Энни, я шла вперёд, мягко ступая по серой ковровой дорожке, и укачивала на руках заснувшую Фаю. Но, не успели мы зайти в наш вагон, как перед глазами открылась следующая картина: рядом с дверью в наше купе стоял тот самый незнакомец, которого я случайно облила коктейлем. По всей видимости, в наше отсутствие, он не терял времени даром – успел принять душ и переодеться.
Влажные волосы молодого мужчины были небрежно рассыпаны по плечам, тонкий белый пуловер обтягивал его стройный, но крепкий торс. Домашние серые брюки выдавали в нём человека, не чурающегося комфорта, вот только выражение недовольства и брезгливости на его лице осталось без изменений.
В руках мужчина держал свёрток из чёрной ткани. Не надо быть следопытом, чтобы догадаться – это была та самая, испорченная
– А вот и неуклюжая бестолочь, собственной персоной, - с язвительной ухмылкой произнёс незнакомец.
– Меня зовут Дияника, - холодно ответила я, поглаживая пальцами Фаю. – Отныне, прошу обращаться ко мне именно так, а не иначе, коль нам придётся ехать в одном вагоне до самой столицы.
– Ди-я-ни-ка, - медленно, по слогам, произнёс моё имя мужчина. – Что ж, Дияника. Даю шанс исправиться – приведи мою рубашку в порядок, и мы квиты.
– Вообще-то, - не выдержала Энни, - в данных поездах существует специальный вагон для бытовых заклинаний. Уверена, для вас это не станет проблемой. Или же, в сложившейся ситуации важен факт самого унижения?
– Для меня важно иметь под рукой чистые вещи, - возразил незнакомец. – А в вагонах для бытовых заклинаний очередь из тридцати человек, и каждому надо подшиться, побриться, вывести пятна, погладить, отпарить, и так до бесконечности. Вот только не каждый захочет работать по-простому, руками. Душ свободен, у вас время аж до утра. Не смею более вас задерживать.
Молодой мужчина небрежным жестом бросил рубашку, но, поскольку мои руки были заняты уснувшим фамильяром, ловить я её не стала. Глядя на испачканный предмет одежды, приземлившийся прямо к моим ногам, он лишь фыркнул и скрылся за дверью купе номер пять.
Глава 6
– Может, оставим её прямо здесь? – с надеждой спросила меня Энни, аккуратно переступая через неё и отодвинула вбок дверь седьмого купе.
Я лишь устало вздохнула и положила Фаю на своё сидение, а сама вернулась в проход и подняла ни в чём не повинное изделие из плотной и явно дорогой ткани.
– Как-никак, этот сноб прав. Именно я разлила коктейль, но знаешь, что меня удивило? – нервно комкая рубашку в руках, поведала я своей соседке.
– Как до сих пор этого выскочку не прибили коллеги, друзья, или, о боги, невеста? – насмешливо спросила Энни, поправляя на себе дорожное платье тёмно-зелёного цвета. – А что, я не увидела кольца ни на одном его пальце. Даже удивительно. Обычно, столичные жители увешаны амулетами словно новогодняя ёлка, а у него ни перстней, ни даже браслета.
– Я не об этом, - ответила, расправляя рубашку на узком столе, - ему прилетело тяжёлым стаканом по голове, а он даже не вздрогнул. Его череп вообще из костей или из заговоренной стали?
– Чего же ты сразу не спросила?
– Растерялась, - вздохнула я. – Ладно, не буду тебе мешать, пойду попробую отстирать эти пятна. Интересно, из чего делают эти коктейли? Рубашка чёрная, а разводы ярко-зелёные, словно трава.
– Магический краситель? – пожала плечами Энни, но уйти мне не позволила. – Погоди, не спеши.
Я остановилась, положив ладонь на створку двери в купе, и выжидательно уставилась на соседку.
– Если я не ошибаюсь и это действительно магический краситель, простым порошком и водой ты эти пятна вовек не отстираешь. Оно тебе надо – всю ночь провести задом, прости, кверху, и ради кого? Напыщенного зазнайки?