Досье Дрездена. Книги 1 - 15
Шрифт:
Я вскрикнул и проснулся в холодном поту. Мышцы свело от напряжения.
Мгновение я, задыхаясь, оглядывался по сторонам. Губы еще пощипывало приснившимися поцелуями, кожа хранила тепло прикосновений ее рук.
Я застонал, но заставил себя встать и потащился в душ. Черт, иногда я даже рад, что не пользуюсь газовой колонкой — во избежание несчастного случая. Конечно, зимой это превращается в подобие пытки, но порой ничего не оказывает восстанавливающего действия так, как холодный душ.
Я разделся и некоторое время постоял, лязгая зубами, под ледяной водой. Ну, скажем честно, дрожал я не только
Во-вторых, я дрожал от страха. Мои ночные кошмары, конечно, всего лишь сны, но эти сны служат и предостережением. Проклятье Сьюзен может убить меня и погубить ее. Я не могу забыть этого.
И, наконец, я дрожал от чувства вины. Если бы я не отмахнулся от ее звонков, не отговорил от этой авантюры, возможно, ничего этого не случилось бы. А теперь она исчезла, и я не имел ни малейшего представления о том, где она.
Я сунул голову под струю ледяной воды, смывая эти мысли, потом как следует проскреб себя намыленной мочалкой и вымыл голову остатками шампуня из флакона. Я почесал бороду, поколебался немного, но все же взялся за бритву. Несколько минут я орудовал своим опасным лезвием, сражаясь с бородой. Темные, спутанные волосы клочьями летели на пол, и подбородок приятно щипало — как-никак, это был для него первый за пару месяцев глоток свежего воздуха. Что ж, это бодрило, так что мысли мои, наконец, прояснились немного.
Я откопал в шкафу каких-то чистых шмоток, вылез из ванной и отодвинул ковер, закрывавший люк в подвал, где у меня размещается лаборатория. Потом откинул крышку, зажег свечу и полез по лестнице вниз.
В противоположность царившему наверху хаосу лаборатория выглядела так, словно ее содержал какой-то особенно тугозадый военный писарь. В центре помещения у меня стоит длинный стол, а вдоль стен — еще два, оставляя между собой только узкие проходы. По стенам висят дешевые белые полки на проволочном каркасе — тут я храню материалы, используемые мною при работе. Они содержатся в банках, пузырьках, коробочках и пластиковых контейнерах всех размеров, и почти на каждой емкости красуется ярлык — что это, сколько его осталось и когда я его приобрел. Столы, можно сказать, чистые, если не считать стопок бумаги с записями, жестянки с ручками и карандашами, а также множества свечей. Я зажег несколько штук и прошел в дальний угол лаборатории, проверив по дороге магический круг из заделанной в цементный пол медной полосы: не лежит ли на нем никаких посторонних предметов. Никогда не знаешь, когда может понадобиться такая вещь, как магический круг.
Только одно место в лаборатории сохранилось в том же беспорядке, какой царил здесь везде до того, как я в прошлом году практически переселился сюда. Одна полка — старая, деревянная — осталась без изменений. По краям ее стояли, утопая в потеках застывшего воска, два подсвечника. Между ними разместилось несколько разных предметов: с полдюжины
— Боб, просыпайся, — буркнул я, зажигая свечи. — Мне нужно напрячь твои мозги.
Глубоко в пустых глазницах черепа вспыхнули оранжевые огоньки. Череп поерзал немного по полке и разинул костлявые челюсти в подобии зевка.
— Ну что, малыш сказал правду? Там и впрямь имела место потусторонняя активность?
— Дождь из жаб, — ответил я.
— Настоящих?
— Еще каких настоящих.
— Ух ты, — сказал Боб-Череп. Вообще-то Боб был вовсе не черепом. Череп служил всего лишь сосудом, вместилищем разумного духа — тот проживал в нем и помогал мне держаться более-менее в курсе постоянно совершенствующейся магической науки. Впрочем, «Боб-Череп» произносится гораздо проще, чем, скажем, «Боб — Разумный Дух и Лабораторный Ассистент».
Я кивнул, сдвигая в сторону горелки Бунзена и штативы с пробирками.
— Совершенно согласен. Слушай, Боб, я тут попал в одну сложную ситуацию и…
— Ничего у тебя не выйдет, Гарри. От вампиризма нет лекарства. Мне тоже очень нравится Сьюзен, но с этим ничего не поделаешь. Думаешь, до тебя никто не пытался отыскать это средство?
— Я знаю, что я не пытался найти его прежде, — буркнул я. — И у меня тут пара свежих идей, которые мне хотелось бы проверить.
— Есть, капитан Ахав, бузделано! Мы добудем для вас этого белого дьявола, сэр!
— Еще как, черт подери, добудем. Но прежде нам нужно заняться кое-чем другим.
Глазницы черепа вспыхнули ярче.
— Ты хочешь сказать, что-то новое, а не эти безнадежные, лишенные смысла изыскания насчет вампиров? Черт, уже интересно. Это связано как-нибудь с дождем из жаб?
Я нахмурился, нашел чистый лист бумаги, карандаш и принялся записывать события прошедшего дня. Это и мне самому помогало разложить их по полочкам.
— Не исключено. Вообще-то это расследование убийства.
— Ясно. И кто у нас труп?
— Художник. Рональд Ройель.
Глаза Боба превратились в две маленькие светящиеся точки.
— Ого. Кто просил тебя найти убийцу?
— Я еще не знаю точно, убит ли он. Копы считают это несчастным случаем.
— Но ты считаешь иначе.
Я покачал головой.
— Сам я ничего пока не считаю, но Мэб говорит, его убили. Она хочет, чтобы я нашел убийцу и доказал, что это не она.
Боб погрузился в потрясенное молчание почти на целую минуту. Я скрипел ручкой по бумаге и ждал.
— Мэб? — выпалил, наконец, Боб. — Я не ослышался, Гарри? Мэб?
— Угу.
— Королева Воздуха и Тьмы? Та самая Мэб?
— Ага, — чуть более раздраженно повторил я.
— И она твоя клиентка?
— Ну да, да, Боб.
— И ты удивляешься, когда я спрашиваю тебя, почему ты не посвящаешь свое время чему-нибудь безопаснее, пусть даже немного скучнее. Ну скажем, почему ты не вставляешь противозачаточные свечи бешеным гориллам?
— Моя жизнь — вызов, — сказал я.