Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. За кулисами шоу-бизнеса
Шрифт:
Вскоре милиция вывела из комнаты полуживую женщину жуткого вида. Ее засаленные волосы закрывали грязное и загорелое лицо. Пуговицы на кофточке оборвались, и показалось некрасивое костлявое тело. Юбка была порвана и неимоверно грязна. Женщина висела на руках у милиционеров. Подняв на Юлиана безумные глаза, она сказала:
— Ты должен уйти со мной. Я — святая Мария, космос нам этого не простит.
Юлиан затрясся и сполз по стене.
Благодаря помощи друзей и соседей певец через полчаса уже лежал на диване с полотенцем на голове и стаканом чаю…»
За время своего пребывания на профессиональной сцене Юлиан успел выпустить в свет несколько альбомов и подготовил девять сольных программ (первая
Я читал в «Экспресс-газете» путаную речь режиссера телеверсии г-на Аверкиева, в которой он заявил, что мог бы вообще меня не снимать. Но если снимал — покажи пленку! Я бы очень хотел посмотреть эту съемку. Дело в том, что, когда пограничники возмутились, почему Юлиана с «Русским вальсом» не выпустили в эфир, им сказали: «Это — недоразумение. 11 июня на повторе его обязательно покажут». Однако «Вальса» не оказалось в повторе. Я убедился, что меня вообще не снимали. Выходит, кто-то дал такую установку? Кто и почему — неясно. Кто дает установки на «вырезание» тех или иных артистов из других концертов?
В последнее время в эфире из концерта в концерт кочуют одни и те же артисты. Меня как зрителя это начинает раздражать. У нас много уважаемых артистов. Почему не показывают знамя русской песни — Людмилу Зыкину? Я могу понять, когда речь идет о коммерческой музыкальной программе. Но, если проводится правительственный концерт, все равно возникают проблемы с патриотическими песнями о России…»
Когда в плотном гастрольном графике Юлиана выпадают свободные дни, он предпочитает проводить их или дома — в двухкомнатной квартире в Серебряном Бору, или на даче в Новом Иерусалиме, или у родителей в Коломне. Юлиан до сих пор не женат, хотя недостатка в желающих разделить с ним кров и ложе явно не испытывает.
Из интервью Юлиана: «Меня не приглашают на всевозможные тусовки. Но мне не обидно. Обидно за другое. Когда первым приехал в реутовский госпиталь дивизии Дзержинского, дал бесплатный концерт для несчастных парней, прошедших Чечню. Многие ребята просто прикованы к постели. Ходил по палатам, подарил всем диски. И было странно слышать от начальника госпиталя, что они обращались к другим звездам, но, увы… Один очень известный певец соглашался приехать к раненым за полторы тысячи долларов. Но ему еще требовались классный звук, дым… Какие, к черту, дымы в палате?! Вот за что мне обидно…
Я люблю оставаться в одиночестве. Самый большой кайф — лежать на диване и смотреть телевизор. Но это случается редко. Чаще я закручен в работе, рядом коллеги, помощники… Дома я тоже не один — хозяйством занимается специальный человек.
Год назад (в 95-м. — Ф. Р.) я купил собачку, о которой мечтал всю жизнь. Теперь со мной всегда французский бульдог по
Я не люблю отмечать дни рождения — что за глупая привычка праздновать приближение смерти! Я каждый год отмечаю только ГОД своей сценической работы — это новый альбом, концерт в «России», новые идеи, чувства, это вечная молодость…»
Леонид АГУТИН
Л. Агутин родился 16 июля 1968 года в Москве. Его отец — Николай Петрович — имел непосредственное отношение к музыке — играл в популярных вокально-инструментальных ансамблях «Голубые гитары», «Поющие сердца», мать — Людмила Леонидовна — преподавала в начальных классах средней школы.
На момент рождения Леонида семья Агутиных жила в огромной трехкомнатной коммунальной квартире в доме № 24 на Ленинском проспекте, где, кроме них, ютились молодая семья с ребенком, родной брат Людмилы Леонидовны с женой и дочерью и ее мама. Прелесть этого дома была в том, что он находился рядом с Нескучным садом, а если точнее — прямо в нем. Поэтому каждый день молодая мама выгуливала своего новорожденного под сенью беседок, увитых плющом, среди фонтанов и цветочных клумб.
Леониду не было еще и года, когда он стал делать первые самостоятельные шаги. Причем во многом этому помогла одна неприятная история, приключившаяся в апреле 1969 года. Дело было так. Мама повезла сына в местную поликлинику на очередной осмотр. Везла она его в красивой прогулочной коляске, купленной на днях в одном из московских магазинов. Возле поликлиники Людмила Леонидовна взяла сына на руки, а коляску, как и в прежние дни, оставила у входа. Ей и в голову не могло прийти, что кто-то из посетителей поликлиники посмеет посягнуть на вещь, принадлежащую грудничку. Но она ошиблась. Едва она вошла в помещение, как на улицу вышла очередная мамаша со своим ребенком, увидела красивую коляску и, не долго думая, «махнула» ее на свою — более дешевую и изрядно потрепанную временем. Когда Людмила Леонидовна обнаружила подмену, ее душа воспротивилась такому повороту событий и она не посмела катать сына в такой рухляди. Так Леня сошел с колес и уже к первой годовщине со дня рождения стал совершать пешие прогулки в Нескучном саду.
В те же дни будущий «босоногий мальчик» едва не погиб. Мама была на работе, и за Леней присматривала его бабушка. Однако, занятая домашними делами, она на какое-то время оставила карапуза без внимания, и тот отправился на балкон (Агутины жили на седьмом этаже). Когда бабушка хватилась внука, тот уже, влекомый любопытством, просунул голову сквозь металлическую решетку и с упорством, достойным удивления, пытался протиснуть и тело. Однако он был мальчиком достаточно упитанным, поэтому сделать это быстро ему не удалось. И слава богу! Прибежавшая на балкон бабуля осторожно освободила головку мальчика и увела его в комнату.
В мае 1969 года семья Агутиных переехала на новое место жительства — в собственную кооперативную квартиру в районе Беляева. Здесь Леня пошел сразу в две школы: в музыкальную (с шести лет) и в среднюю школу № 863. Первое время совмещать два вида занятий мальчику было трудно, и на этой почве у него с мамой возникали стычки. «Не буду больше заниматься твоей противной музыкой!» — говорил он в сердцах и хлопал крышкой осточертевшего пианино. Однако матери в таких случаях хватало такта и понимания, чтобы уговорить сына вновь вернуться за инструмент. Пройдут годы, и, уже став знаменитым певцом, сын с благодарностью будет вспоминать настойчивость матери, даже в самые критические моменты находившей в себе силы не сорваться и убедить сына в правильности своих действий.