Досье Сноудена. История самого разыскиваемого человека в мире
Шрифт:
Гибсон снова набрала номер Кейтлин Хейден и предупредила ее, что к публикации готовится очередная история разоблачений, на этот раз о программе BOUNDLESS INFORMANT («БЕЗГРАНИЧНЫЙ ИНФОРМАТОР»). Эта сверхсекретная программа дает АНБ возможность выкачивать в любой стране огромные массивы информации из компьютеров и телефонных сетей. Используя собственные метаданные АНБ, этот инструментарий может показать, где именно сосредоточены вездесущие шпионские усилия агентства, — в основном это Иран, Пакистан и Иордания. Все это было передано Сноуденом в виде «глобальной тепловой карты». Оказывается, в марте 2013 года агентство собрало из компьютерных сетей во всем мире ошеломляющие 97 миллиардов информационных
Гибсон снова обратилась в Белый дом, приглашая озвучить официальную реакцию администрации. «Я просто собираюсь выразить свое мнение», — сообщила она Хейден. Та ответила: «Пожалуйста, не делайте этого». В АНБ, наверное, скрепя сердце все-таки признавали тот факт, что Guardian ведет себя весьма ответственно. И с подчеркнутой любезностью. Вечером того же дня позвонил сам Инглис. Темой разговора стала, естественно, программа BOUNDLESS INFORMANT. Заместитель руководителя АНБ решил прочитать Гибсон получасовую лекцию о том, как устроен и работает Интернет; он, видимо, считал, что она в этом ничего не смыслит. Однако Гибсон отмечает: «Они отчаянно искали пути наладить с нами контакт».
Как и большинство файлов Сноудена, документы по BOUNDLESS INFORMANT носили узкоспециализированный характер, в них было непросто разобраться. В Guardian планировали опубликовать их несколько позднее. Собрав вокруг себя коллег-журналистов, Расбриджер вслух, построчно, зачитал черновой вариант статьи, намеченной к публикации. Несколько раз он замолкал.
«Лично я не все понял», — сказал Миллар.
Очень быстро выяснилось, что предстоит еще больше работы. В Гонконге Гринвальд попытался отыскать новые документы на эту тему. Кое-что он нашел, тогда историю переписали, и на следующее утро она была опубликована. Сотрудникам, которые не были посвящены в отношения с Эдвардом Сноуденом и не знали о его существовании, Гибсон сказала, что на выходные они свободны и могут это время располагать собой как кому заблагорассудится. Но журналисты все равно пришли на работу. Они хотели посмотреть, чем же закончится эта сумасшедшая неделя.
Кроме того, стало известно о том, что Эдвард Сноуден заявил о своем твердом намерении объявить о себе всему миру…
Глава 7
Самый разыскиваемый человек на планете
Отель «Мира», Натан-Роуд, Гонконг 5 июня 2013 года, Среда
Если бы я был китайским шпионом, то почему не полетел прямиком в Пекин? Я мог бы сейчас жить во дворце…
Когда Guardian опубликовала первый из сенсационных репортажей об АНБ на основе материалов Эдварда Сноудена, в Гонгонге было около 15:00. Явившись на следующее утро к нему в гостиницу, трое журналистов застали Сноудена в приподнятом настроении.
Его разоблачения были опубликованы и теперь занимали первые строчки новостей на CNN. Сноуден увеличил громкость своего телевизора. Ведущий CNN Вольф Блитцер беседовал с тремя экспертами-политологами, все они оживленно обсуждали личность таинственного источника, передавшего Guardian сенсационный материал. Кто такой, этот автор утечек? Возможно, это сотрудник Белого дома? Какой-нибудь недовольный генерал? Суперагент КГБ? Порой доходило до смешного. «Забавно было наблюдать, как они вместе размышляют, кто же допустил такую утечку, сидя рядом с этим человеком», — вспоминал Макаскилл.
Реакция общественности удивила даже Сноудена. Люди, обсуждающие это событие в Интернете, в широкой массе оказались вполне благосклонны к неизвестному разоблачителю; все громче раздавались голоса о восстановлении четвертой поправки к конституции. Быстрая публикация была для Сноудена хорошим
Макаскилл задавался вопросом, не начнет ли разоблачитель проявлять чрезмерное самодовольство или чопорность по поводу того, что оказался, по сути, в центре мировых событий. Но тот был спокоен и внимательно слушал CNN. Казалось, он наконец осознал истинные масштабы случившегося. С этого момента пути назад для него не было. Если бы он сейчас отправился домой на Гавайи, то был бы немедленно арестован. А дальше — долгие годы заключения. Сноуден понимал, что отныне его жизнь уже никогда не будет прежней.
Что же дальше? Наиболее вероятный сценарий, по мнению самого же Сноудена, заключался в том, что в ближайшее время его арестует китайская полиция. Здесь же, в Гонконге. Потом его ждут юридические тяжбы. Возможно, это растянется на несколько месяцев. Может быть, даже на год. В конце концов его экстрадируют в США. А потом… потом десятки и десятки лет в тюрьме…
Сноуден перекачал на портативные диски огромное количество материалов. Сюда входили не только внутренние файлы АНБ, но также и британские материалы, из Центра правительственной связи (GCHQ), которые доверчивые британцы любезно передали своим американским коллегам.
«А сколько здесь записано британских документов?» — спросил у него Макаскилл.
Сноуден ответил, что «приблизительно 50–60 тысяч».
Он долгие месяцы планировал свое сотрудничество со СМИ. И был крайне скрупулезен. Сноуден выдвинул ряд строгих условий для последующей обработки и публикации секретных материалов. Он настаивал на том, что документы АНБ/GCHQ о массовой слежке должны направляться соответствующим субъектам. Он хотел, чтобы у гонконгских СМИ была под руками информация, касающаяся шпионажа АНБ за Гонконгом, у бразильских СМИ — материал о слежке за теми или иными лицами или организациями в Бразилии и т. д. На этом он настаивал категорически. Если бы эти материалы попали в руки сторонних противников, тех же русских или китайцев, то тогда против него могло быть выдвинуто куда более тяжкое обвинение: в государственной измене. Но предателем Сноуден себя не считал…
Сноуден хорошо понимал, что иностранные разведывательные службы тоже захотят получить его файлы, и был настроен предотвратить такую возможность. Как у шпиона одна из его задач заключалась в том, чтобы защитить американские тайны от китайцев. Он знал возможности противников Америки. Сноуден неоднократно пояснял, что он не хочет навредить американским разведывательным операциям за границей.
«У меня был доступ к полным спискам всех сотрудников АНБ. Ко всему разведывательному сообществу и тайным активам по всему миру. Я знал местоположения каждой нашей резидентуры и все поставленные перед ними задачи… Если бы я хотел навредить США, я бы, возможно, взял и отключил систему наблюдения. Но это никогда не входило в мои намерения», — заявил он.
Он выразился даже в более ярких красках, когда впоследствии был обвинен в «предательстве»: «Спросите себя: если бы я был китайским шпионом, то почему не полетел прямиком в Пекин? Я мог бы сейчас жить во дворце…»
В Гонконге Сноуден заявил, что граждане в странах, которые признавали разоблачения и сведения, представляющие общественный интерес, имеют право знать, что происходит. Он хотел, чтобы Guardian и другие ее «партнеры» по СМИ отсеяли из предоставленных материалов любые оперативные сведения, которые могли бы нанести вред текущей разведывательной деятельности американских спецслужб. Таковы были его условия, с которыми все согласились.