Дошкольное воспитание. Вопросы семейного воспитания и быта
Шрифт:
Мне кажется, под культурой мы понимаем следующее: как массы относятся к окружающему, как они понимают окружающую природу, как понимают то, что делается кругом в общественной жизни, и т. д. Иначе говоря, миропонимание масс входит в понятие культуры. В это же понятие входит и отношение к поступкам окружающих людей, оценка их поступков, оценка того, что хорошо, что плохо, т. е. то, что называется моралью. Далее, в понятие культуры входит, конечно, и культура труда, и повседневная организация всех сторон жизни (быт, искусство).
Возьмем для примера средневековье. Там культура была в ведении церкви. Тогдашнее миропонимание определялось библией, где земная власть олицетворялась в небесной и оттуда, с неба, якобы вмешивалась в жизнь отдельного человека, и считалось, что человек не волен строить эту жизнь по своему усмотрению. Это мировоззрение широко проповедовалось служителями культа и прививалось массам. Церковь хотела, чтобы массы твердо это усвоили себе. В отношении морали церковная мораль представляла собой насквозь рабскую мораль — в страхе божьем
Переходя от средневековья к капитализму, мы должны отметить, что капитализм использовал церковь очень умело для того, чтобы сохранить старое мировоззрение постольку, поскольку это было в его интересах. При капитализме, как и до капитализма, проповедовалось, что бог существует и вмешивается во все дела. Особенно зорко охранялось старое учение церкви о покорности и послушании, ибо это в интересах капитализма. Но одновременно с этим часть функций церкви капитализм отнимает и перестраивает. Так, например, в школах преподается мораль, хотя и рабская, но приноровленная к новым капиталистическим условиям. Труд хотя и рабский, но по виду свободный, наемный труд. В области просвещения капитализм уже стремится воспитывать массу в своем духе, он отбирает школы от церкви и через сеть специально-просветительных учреждений проводит свою насквозь буржуазную линию. В смысле быта наблюдается такое же переключение функций: государство обслуживает потребности масс почти целиком, то же с охраной труда, обслуживанием потребления масс и т. д.
В наше переходное время мы должны отдать себе ясный отчет в том, что, если мы хотим строить новую культуру, культуру, противоположную капиталистической, мы должны работать по всей линии культуры. Мы должны помочь массам осознать все окружающее, осветить отношение человека к природе, осветить путь развития человеческого общества, помочь заменить религиозное мировоззрение материалистическим мировоззрением. Тут мне хотелось бы сказать пару слов об антирелигиозной пропаганде. Наша антирелигиозная пропаганда до сих пор часто носит очень поверхностный характер, часто выражается лишь в насмешках, во внешних протестах. А между тем религия — это определенное мировоззрение, и мы, конечно, никогда не искореним религиозное верование, если мы не дадим на место старого миропонимания нового материалистического мировоззрения. У нас по части разъяснения происхождения человека дело обстоит довольно благополучно, но что у нас отсутствует в пропагандистских выступлениях и книгах — это освещение истории развития человеческого общества. Мы мало внимания уделяем этому вопросу, почти совершенно не даем истории культуры, поэтому у нас получается какой-то провал. Пока дело касается происхождения человека, все идет гладко, а как только вопрос переходит к тому, как развивалось человеческое общество с самых первых времен до настоящего времени, то тут у нас провал. Если мы возьмем нашу прежнюю марксистскую пропаганду, то мы увидим, что там этому вопросу, пропаганде истории культуры в марксистском освещении, уделялось очень много внимания. Эта пропаганда имела среди рабочих очень большой успех, потому что она давала рабочему такое цельное мировоззрение, которое способно было с корнем уничтожить старое миропонимание. Тут я должна сказать, что наша коммунистическая, партийная печать этому вопросу уделяет, к сожалению, мало внимания, потому что злободневные вопросы, которые, по понятным причинам, берутся за исходные пункты, приковывают все наше внимание. Никто из товарищей не отрицает, что этим делом надо заняться, но на практике выходит, что все-таки этой пропаганды не ведется.
Теперь относительно морали. Тов. Ленин по этому вопросу говорил на съезде комсомола, где он подчеркивал противоположность коммунистической морали морали буржуазной, где указывал на то, что коммунистическая мораль заключается в том, что человек свои поступки подчиняет интересам целого. Такое добровольное подчинение личности воле коллектива, интересам ведущейся борьбы и составляет гвоздь коммунистической морали. Но было бы ошибочно думать, что только книжной пропагандой нам удастся разрешить этот вопрос. Тут мало книги — тут нужен показ. Такие вещи, как коммунистические субботники, как соревнование и т. д., — все это как раз и создает в массах понимание необходимости коллективно, общими усилиями, сообща добиваться цели. Мораль коммунистическая выковывается в борьбе.
Перехожу к культуре труда. У нас постепенно, понемногу начинает, по крайней мере среди актива трудящихся масс, изживаться взгляд на труд как на какое-то проклятие божье. Субботники, соревнование, рабочие бригады — все это воспитывает новый взгляд на труд. В быту у нас тоже большой сдвиг. Что характерно для нашей эпохи и что особенно бросается в глаза иностранцам — это организованность
Когда к нам приезжал Дьюи, известный американский педагог, его больше всего, по его словам, поразило то, что у нас массы так захвачены культурными стремлениями. Он без советского проводника пошел в Ленинградский дом культуры и наблюдал, как через этот дом в течение дня прошло несколько тысяч рабочих. Это его особенно сильно поразило. Другой педагог, один из довольно консервативных американских педагогов, также писал, что его поразило то, что культурно захватываются самые отсталые слои. Вы видите, как оба эти педагога в своих высказываниях отмечают именно эту особенность нашей культуры — глубоко захватывать широкие массы, не верхушечные слои, не только квалифицированные слои рабочих, а самые низы. Конечно, мы все знаем, что у нас делаются только первые шаги по сравнению с тем, чего мы хотим, но несомненно, что за годы революции мы сделали громадный шаг вперед. Этот рост масс особенно сильно бросается в глаза, когда присутствуешь на конференциях, собраниях, пионерслете. Тут только ясно видишь, насколько массы поднялись, как создается новая массовая культура, в корне отличная от капиталистической.
Вспоминается спор Маркса с Лассалем. Последний центральное значение придавал правительственным мероприятиям в пользу рабочих, а Маркс говорил, что буржуазное правительство будет давать лишь подачки и что гораздо важнее пробудить самодеятельность масс, помогать им организоваться, расти в ходе борьбы — в этом видел он гвоздь вопроса. Если вы возьмете высказывания Ленина, то вы увидите, что он вопрос о самодеятельности масс подчеркивал всегда с особой силой, обращал особое внимание на то, как сами массы организуются, действуют, а не на то, что сделано для них. И, конечно, в отношении сознательности массы колоссально выросли за время революции, в отношении общеобразовательного уровня кое-какой шаг вперед сделан, но шаг небольшой. Мы в смысле поднятия общеобразовательного уровня масс очень сильно отстали.
Если же мы возьмем быт, организацию повседневной жизни, тут дело обстоит хуже. Все мы понимаем, что никаким декретом тут ничего не сделаешь, тут нужна упорная, долгая работа. Нам необходимо сознаться, что эта часть культработы — по созданию нового быта — у нас стоит на заднем плане. В этой части мы очень сильно отстали. У нас много пережитков не только капиталистических времен, но даже средневековых пережитков у нас достаточно. Возьмите хотя бы закабаленность женщины, отношение к детям, взаимоотношения в семье — везде вы тут заметите массу старых пережитков, в особенности если дело касается нацменьшинств. Недавно мне пришлось разговаривать с избачами, приехавшими из Хакассии (из Сибири). Пока выступали русские избачи, то казалось, что все там хорошо: и коллективизация развертывается, и антирелигиозная пропаганда ведется, но когда стали выступать хакасы, то получилась картина другая: у них в улусах все. по-старому — шаманство, темнота. Надо отметить, что мы до сих пор мало изучили еще быт небольших национальностей, которые при царизме были чрезвычайно угнетены и по отношению к которым на нас лежит большая обязанность. Кроме того, несомненно, что культура более отсталых национальностей заражает и снижает культуру передовых национальностей. Об этом писал Ленин, указывая на пример Америки, где отсталость негров на культурном фронте снижала культуру белых. Так и у нас: более отсталые, более малограмотные национальности своей безграмотностью, отсталостью влияют на все население в целом, и когда смотришь на все это — на отсталые, глухие деревенские уголки, на культуру страны в целом, — то видишь, как много нужно еще для того, чтобы создать в стране новую, социалистическую культуру, которая должна дойти до самых глубин, до самых низов.
Такое движение, как культпоход, которое имеет целью обслуживание самых низов, вскрывает с особой силой всю нашу бытовую отсталость.
Возьмем положение женщины в семье: даже в городе она по-прежнему в праздники стряпает, вечером приходят гости, устраивается кормежка, затем после них уборка и т. д. Нет достаточного количества детсадов, школ, ребята дома, матери связаны по рукам — не могут пойти ни на собрание, ни в клуб и т. д. Таким образом, весь строй нашего быта еще очень крепко держит женщину в старом положении закабаления. Женщина безграмотна, между тем у нас до сих пор нет всеобщего обязательного обучения, которое особо важно для девочек, которых родители не пускают в школу.
На культурном фронте мы позорно отстаем. И, если бы хозяйственная сторона у нас не развивалась, не ломала старого быта, мы долго еще топтались бы на месте. Деревня, оторванная от города, живущая по заветам отцов, клала бы свою средневековую печать и на культуру города, на культуру рабочего класса. Но в настоящее время в деревне происходит подлинная революция — механизация, коллективизация сельского хозяйства, объединение мелких хозяйств в крупные механизированные хозяйства. Все это производит на крестьянскую массу колоссальное впечатление. Это видно хотя бы из того, что коммуны теперь превратились в места крестьянского паломничества, экскурсии за экскурсиями посещают коммуны, и это стало даже тяготить их. Существование таких крупных хозяйств производит целый переворот в психологии деревни. Возьмите Северный Кавказ, Урал, Сибирь, ЦЧО — те области, где сильно развито земледелие, — мы видим там громадный сдвиг психологии масс. Мы получаем письма от библиотекарей из этих районов, которые пишут, что сейчас крестьяне спрашивают все книжки про коллективизацию, хотят знать, понять, что делается кругом, а таких книг в библиотеках нет. Именно в больших коллективных хозяйствах и появляются в настоящее время и зачатки нового быта. Возьмите совхоз «Гигант» — там строится новая просторная общая столовая, строятся детдома, ясли, бани и прачечные. Недавно у нас в Москве была делегация батраков и батрачек из-под Киева, где они устроили забастовку против хозяев крупных огородов. Когда мы беседовали и когда я стала им рассказывать о том, что в «Гиганте» строятся баня, прачечная, столовая, детдом, то лица батрачек особенно оживились, это мое сообщение нашло у них очень живой отклик и очень заинтересовало их.