Доспех духа. Ноналогия
Шрифт:
Эпилог
По тихому зданию в кромешной темноте шел мужчина в осеннем плаще. Несмотря на проливной дождь на улице, он совершенно не промок, и даже ботинки оставались абсолютно сухими. Остановившись напротив двери с литерой «М» на табличке, он нерешительно протянул руку, чтобы открыть ее. Последний раз он проходил через эту дверь около двадцати лет назад и сейчас
Постояв в коридоре несколько минут, мужчина все же вошел в хранилище, легко ориентируясь в темноте. Привычно повернул налево, дошел до тупика и коснулся ладонью потайной стены. В темноте едва заметно блеснул перстень. Отполированный прикосновениями пальцев до зеркального блеска серебряный череп смотрел на хозяина с презрением. Лишившись глаз, череп утратил силу и больше не разговаривал, лишь иногда по ночам стонал, мешая хозяину спать.
Запорные механизмы щелкнули, и старая дверь открылась, жалобно скрипнув. Войдя, мужчина закрыл ее за собой, и под потолком замерцала старая лампа, тусклая от толстого слоя пыли. На полу отчетливо виднелись следы спортивных кроссовок, ведущие в тайное хранилище и обратно. За последние три недели Кузьма так и не посетил эту комнату второй раз, но старого смотрителя это нисколько не смущало. Для него все что находилось в этой комнате утратило значение и хоть какую-то ценность еще двадцать лет назад. Повернувшись к столу, за которым он провел немало времени, мужчина нашел взглядом короткое письмо, прижатое высохшей чернильницей.
— Я знаю, — тихо сказал мужчина, проведя пальцами по строчкам. — Я знаю.
Его взгляд скользнул на толстую школьную тетрадь, край которой выглядывал из-под разбросанных листов бумаги. Судя по пыли, Кузьма ничего не трогал, кроме записки. Осторожно, чтобы не оставлять следы, мужчина положил под один из листков золотую монету, чтобы ее край слегка выглядывал и сразу привлекал внимание. На одной стороне монеты был изображен знак розы, с другой стороны — выгравирован шифр. Главное правило библиотекарей культа гласило, что все, что произносилось и делалось под розой, не должно
Дверь позади мужчины открылась, и лампа под потолком тут же погасла. Сделав шаг назад, он вышел из хранилища, подождал, пока дверь встанет на свое место и раздастся парный щелчок, вставших на место механизмов. Если их не открыть одновременно и не закрыть точно так же, сработает защитный механизм и оба помещения за дверью превратятся в огненную печь, за считаные секунды уничтожая драгоценные книги, некоторые из которых были в единственном экземпляре.
Выйдя из хранилища и закрыв за собой дверь, мужчина замер, затем обернулся. В нескольких метрах от него стояла невысокая фигура, держащая в руке масляную лампу с закрытой заслонкой. В ночной тишине заслонка сдвинулась, освещая коридор.
— Нельзя играть с огнем в таком месте, — сказал мужчина.
— Тебя долго не было, — с укоризной сказала женщина, опуская немного масляную лампу, чтобы она не светила в глаза. Мужчине показалось, что ее голос слегка дрогнул.
— Я зашел проверить старые письма, — сказал он. — Теперь это забота нового хранителя. Ты присмотри за ним, Валя.
— Обязательно, — кивнула женщина.
Не прощаясь, старый хранитель повернулся и зашагал к лестнице. Хотя его план и перевернулся с ног на голову с появлением молодого Матчина, но все шло именно так, как нужно. Глава род Орловых и несколько его приближенных горели в аду, как и два Великих князя из трех. Лишились жизни почти все мастера, причастные к ночному погрому двадцатилетней давности в Москве. Магистры великого и страшного некогда культа разбежались в разные стороны и затаились, решив не вмешиваться в дела мира ближайшие двадцать пять лет.
Спускаясь по темной лестнице, мужчина потер пальцем перстень, чтобы череп перестал стенать и дал ему сосредоточиться на мыслях.
— Осталось совсем немного, — сказал он. — Совсем чуть-чуть.