Доспех духа. Том 6

Фалько

В зале для пресс-конференций мне бывать не доводилось. Ничем особым помещение не выделялось, большой стол для выступающих и пара десятков стульев для журналистов, которых собралось действительно много. Установили даже несколько телекамер на штативах, а стол заставили разноцветными микрофонами. Но это я увидел чуть позже, а сначала меня встретил Геннадий Сергеевич в коридоре напротив входа в зал.

— Надо было переодеться, — сказал он, глядя на мой спортивный костюм. Сам он выглядел солидно, надев костюм с галстуком.

— А что случилось? — тихо спросил я, чтобы нас не подслушал выглядывающий из зала репортёр с бейджиком на груди.

— Твоя работа

вышла в финал международной премии Гарри Феникса, — сказал он.

— Два вопроса: какая работа и кто такой Феникс?

Геннадий Сергеевич серьёзно посмотрел на меня, но мне даже невинность изображать не нужно было, я вообще не понимал о чём шла речь.

— Статья по укреплению тела и лечению одарённых с нарушением баланса сил. Синдром Сгорания, так он называется. Гарри Феникс — выдающийся человек, великий мастер, учредивший премию за вклад в развитие и изучение силы. Это самая престижная премия, которую может получить одарённый. Последнюю вручали три года назад Джайну Паттанаку из Индии за систему тестирования экспертов. И сейчас, из нескольких работ, отобранных комитетом премии, твоя имеет больше всего шансов на победу. Я бы сказал, что она единственная, достойная премии, но им нужно сделать вид честной конкуренции.

— Всё понятно, — кивнул я. — Никогда не слышал об этой премии, но очень лестно. Есть только один маленький нюанс, я никаких работ и статей никуда не отправлял.

— Значит, это кто-то сделал за тебя. Но статья подписана твоим именем и уже прошла этап отбора. Я читал её, написано очень хорошо, человеком, глубоко разбирающимся в теме укрепления тела. И что самое главное — там описана именно та методика, с помощью которой ты помог Юшевскому Илье и госпоже Цао. Она, кстати, выставляла оценку методике, как сторонний эксперт.

— Фигня какая-то происходит…

— Ты хотел эту технику от общественности скрыть? — спросил Геннадий Сергеевич.

— Нет, напротив, пусть пользуются, мне не жалко. Просто…

— Вот и хорошо, — он положил руку мне на плечо. — С остальным можно разобраться потом.

Он подтолкнул меня к двери, жестом показав девушкам, чтобы занимали свободные места в конце зала. Пребывая в лёгкой растерянности, я прошёл к столу. Геннадий Сергеевич взял слово, представляя меня и событие, ради которого все здесь собрались. Затем посыпались те самые глупые вопросы, которые я ждал, только на другую тему. На вопрос о том, как я додумался до этой методики, ответил, что мне просто повезло. Не знаю, какой они ждут ответ на такой вопрос. Целенаправленно я этой проблемой не занимался, а столкнувшись, предложил вполне логичное решение.

Среди прочих вопросов было и несколько важных. К примеру, меня спросили, правда ли эта методика опасна и может привести к летальному исходу. Пришлось долго объяснять, что при запущенных случаях любое вмешательство в баланс сил может убить одарённого. Но если синдромом заняться на ранних этапах и под присмотром мастера, то риск значительно снижался.

Длилась пресс-конференция около полутора часов, изрядно вымотав. В конце Геннадий Сергеевич меня поблагодарил, сказал, что я хорошо держался и отправил на занятия. До решения комиссии оставалось десять дней, но он ни на секунду не сомневался, что премия достанется именно мне. И выглядел он при этом довольным, словно не моя, а его работа удостоилась такого внимания. Хотя если за подобным следят, то репутация института только укрепится. МИБИ и без этого входил в десятку самых лучших вузов мира, обучающих одарённых, но очередной повод заявить о себе будет не лишним.

Собираясь пропустить

тренировку, на которую и так опоздал, я отправился в общежитие, чтобы найти в интернете информацию о самой премии и нашумевшую статью, но меня снова перехватили на полпути. На этот раз это была взволнованная Цао Чжэнь, поджидающая нас на главной аллее. Сегодня она была одета не в привычный спортивный костюм, а в красивое модное платье, совмещающее в себе классический китайский наряд и современный стиль.

— Доброе утро, — поприветствовал я её. — Красивое платье, тебе идёт. Зонтика только не хватает, бамбукового, с цветочками и птичками.

— Доброе утро, — Чжэнь немного смутилась. — Он в машине остался. Зонтик, с цветочками…

Алёна и Катя сразу поняли, что я комплименты раздаю, и взгляд у них стал колючим и ревнивым.

— Ты сейчас чем занята? — спросил я, проигнорировав девушек. — У нас вечером занятие, не забыла?

— Я помню. Старшая сестра Сяочжэй просила тебя найти. Она сейчас дома и хотела бы встретиться.

— Вообще-то, я сам планировал с ней поговорить насчёт тренировок. Прямо сейчас поедем?

Чжэнь кивнула и судя по виноватому взгляду, брошенному в сторону девушек, приглашали исключительно меня одного.

— Алён, — я оглянулся. — Со мной хочет встретиться Сяочжэй, поэтому я ненадолго уеду. Передай сёстрам Юй, что наша тренировка сдвинется на пару часов. И ещё Тасю предупреди, если я к обеду не вернусь.

— Так поедешь? — она показала взглядом на спортивный костюм.

— Да, надо бы переодеться…

Спустя двадцать минут у ворот института нас ждал представительский лимузин с дипломатическими номерами, две машины сопровождения, и как минимум пара мастеров. Странно, что китайцы так внезапно решили усилить охрану императорских особ. Мне казалось, что мастер Че с этой обязанностью вполне справляется, хотя иногда ему приходилось разрываться. Что касается квартиры, которую снимали принцессы, то она находилась совсем рядом, буквально в нескольких минутах езды от МИБИ. Вот и стоило ради такой короткой поездки задействовать столько сил? Квартира мне понравилась, много свободного места, минимум мебели. В центре просторной гостиной установили старинный деревянный столик, расставив на нём большой набор для чайной церемонии. Когда мы гостили в прошлом году в поместье супруги императора, мамы Соячжэй, они приглашали нас на подобное чаепитие. Довольно неспешный и медитативный процесс. Я не большой любитель чая, особенно когда его пили без сахара, мёда или лимона.

— Доброе утро, — поздоровался я, прикидывая, что формально всё ещё было утро. Время постепенно приближалось к одиннадцати часам.

— Доброе утро, — на русском поздоровалась Сяочжэй.

В отличие от сестры, Сяочжэй была одета в традиционное красное платье с длинными рукавами и юбкой до пола. Золотая вышивка в виде феникса с пышным хвостом, расправившим крылья.

— Планируется что-то официальное? — спросил я.

— Нет, — перевела слова сестры Чжэнь. — Мы просто собрались, чтобы выпить чаю.

Сяочжэй загадочно улыбнулась, приглашая к столу.

— Мы достали чай, который ты искал, — сказала она, показывая взглядом в сторону кухни. На низком столике у двери лежали два круга с прессованными чайными листьями. Знак на этикетке в виде домика из красных линий и иероглифов по кругу.

Несколько минут потребовалось, чтобы заварить чай, разлить его по чашкам. Несмотря на рукава платья, Сяочжэй проделывала всё уверенно, заливая горячую воду в маленький чайник, затем переливая в специальную ёмкость и разливая в чайную пару чашек.