Достало меня быть удобной
Шрифт:
– Ты уволена, – цедит он.
– Заебись, – улыбнувшись, говорю я.
– По статье, – усмехнувшись, добавляет он.
– В суд подам, – холодно цежу я в ответ. – Так что не рискуй. Отвечаю: подам. Надо будет – сегодня же.
– Пошла вон… – его аж корёжит от злости, он еле держится.
Киваю.
– Скоро вернусь, – говорю я. – Чтобы ты подписал моё заявление об увольнении. И только попробуй не выдать мне расчёт. Судебный иск тебе раем покажется.
– Ты мне угрожаешь, что ли? – снова щурится он.
– Предупреждаю, – холодно отвечаю
Глава 2. «Бунт!»
Вернувшись домой, я едва открыв дверь, даже не разуваясь, прохожу в гостиную.
Так и есть: Данила сидит-играет.
– Тих, тих, тих, – подняв ладонь, но даже не глядя на меня, шепчет он. – У меня тут битва.
Время обеденное, но уже прикладывается к алкоголю. Похмеляется после вчерашних ночных посиделок за компом.
Молча подхожу к столу и рукой сшибаю полуспустую бутылку пива с его стола. Вместе с бокалом. Грохот, звон разбитого стекла.
– Ты чё творишь-то, ё?!!! – вскочив, восклицает Данила.
Надо же, обратил внимание на “жену”. Ты смотри… Оказывается, я есть.
– Собрал манатки, – ледяным тоном цежу я, – и свалил нахрен из квартиры, которую я снимаю.
Совершенно охреневший, он стоит за столом с выпученными глазами.
– И чтобы я тебя, – глядя ему в глаза, добавляю я, – больше никогда не видела. Ты меня понял?
Он растерян.
– Оль, ты чё?...
– Я сказала: пошёл вон из квартиры, которую я снимаю.
– Оль, бля, я не понимаю, чё происходит…
– Происходит то, – объясняю я со злой усмешкой на губах, – чему давно пора было произойти. Я слишком долго терпела. И что-то как-то заебалась. Ты в курсе, урод, что я сделала аборт и после операции добиралась на метро сама? Что ты меня даже не встретил?
– Я ж тебе объяснял, Оль… – оправдывается он. – У меня были важные переписки… По работе…
– По какой, блядь, работе? – кривлюсь я. – Ты четвёртый месяц нихера не делаешь, чтобы её найти.
– Я? – театрально изумляется он. – Не делаю?!
– Да, – холодно отвечаю я. – Не делаешь. Ты вообще нихера не делаешь, Данила. Ты только играешь в свои игрушки, смотришь Ютубчик, трындишь со своими друзьями, такими же никчемными недоумками, и жрёшь то, что я приготовила. Принесла из магазина. А перед тем заработала на это. Собирай свои манатки, и чтобы духу твоего не было в квартире, которую я снимаю.
– Я не понимаю, что происходит… Оль, послушай…
– Я сказала, – цежу я, – пошёл вон. В ином случае, я звоню своим знакомым, и они выкидывают тебя из квартиры. Лучше уйди сам. По хорошему прошу.
– Каким знакомым? – растерянно спрашивает он. – Ты вообще о чём? Оль, ты чё, пьяная?
– Это ты, блядь, мудак, пьяный. Дошёл уже до того, что, едва проснувшись, бухаешь за своим ноутом. Играя в свои грёбаные танчики. “Тих, тих, тих”, – скривясь, передразниваю я его, и добавляю: – У тебя есть ровно два часа, чтобы убраться отсюда нахер. Ключи можешь оставить себе. Я замок всё равно
Если бы я была собой вчерашней, он стал бы орать. Но он растерян. Потому что впервые видит меня такой. Неудивительно. Я такой раньше никогда не была.
– Оль, послушай, я найду работу…
Медленно качаю головой.
– Это уже неважно. Мне после аборта этого, Данила, уже это всё неважно. Мне не нужна больше твоя помощь. Ты шанс мне помочь – упустил. Не говоря уже о том, что мужчина в нашей типа семье, по идее, как ты. Меня достали эти имитации. Меня вообще всё достало.
– Я вижу… – он примирительно поднимает ладони, – Я понял… Оль, я тебе обещаю…
Снова качаю головой.
– Мне не нужны твои обещания. Я больше не люблю тебя. И не хочу с тобой жить. И, знаешь что? Лучше просто уйди. Потому что ничего хорошего в ином случае не будет. Там внизу, – вру я, – стоит дорогая, крутая машина. В ней ждёт большой и сильный мужик. Мой хороший знакомый. Если я прямо сейчас не спущусь вниз, он поднимется наверх. И тебе это не понравится. Прям вот вообще не понравится. Гарантирую. Поэтому лучше кивни своей непричёсанной головой и начни собираться. Мы так, сказать, расстанемся друзьями.
Несколько секунд он разрывается между гневом и попыткой осознать то, что я сказала. Я практически слышу скрип его охваченных паникой мозгов.
– У тебя появился кто-то другой?
– Нет, – говорю я. – У меня никто не появился. Можешь не истерить и не ревновать. И в ближайшее время не появится. Но на всякий случай я обеспечила себе охрану. Зная твой характер, подстраховалась заранее. И, ты знаешь, есть вероятность, что он там уже беспокоится. Поэтому поторопись. Я сейчас ухожу. Вернусь через два часа десять минут. Если ты до тех пор не покинешь эту квартиру, пеняй на себя.
Разворачиваюсь и ухожу, тихо хлопнув дверью.
И единственное, что я чувствую, заходя в лифт – это дичайшее просто облегчение.
Поэтому, когда двери закрываются, я глядя в зеркало, улыбаюсь самой себе.
Наконец-то мне хорошо. Господи, как давно мне не было хорошо…
А сейчас мне – просто заебись.
Глава 3 «Главный вопрос»
Отсутствую ровно два часа пятнадцать минут. Просто сижу в кафе неподалёку от дома и рассматриваю в соцсети аккаунты богатых и успешных женщин. Сука, две трети из них, как назло, все с мужиками. Красивыми, успешными, стильными, мужественными, уверенными в себе. Любящими, заботливыми.
По крайней мере, такое создаётся впечатление.
Я понимаю, что оно может быть обманчивым. Но не в ста же процентах случаев!
Ещё одна треть – явные и скрытые эскортницы. Это не мой вариант. Эскортницей я быть не желаю, не хочу и не буду.
Но вариант с мужиком тоже мне не подходит. У меня-то нету красивого, богатого, успешного. У меня вот… Тот, который, надеюсь, свалит без битья мебели или чего-нибудь подобного.
Что же со мной не так? Почему я нафиг не нужна никому из этих миллионеров?