Достать василиска!
Шрифт:
— Но я не хочу! — прибегла к последнему аргументу я.
— Разве? — остановившись возле постели, спросил он, и мне пришлось признаться самой себе, что хочу и очень, но боюсь и упираюсь, так как все это лишь чары проклятого куратора. — Хочеш — ш-шь, зайка, — его горячий шепот обжег лицо, а губы впились в мой рот поцелуем далеким от нежности. — Хочешь! — повторил мужчина уверенно, на миг оторвавшись, чтобы дать мне вздохнуть, а потом снова поцеловал да так, что у меня все мысли из головы вышибло.
Прохладный шелк простыней, которых коснулась моя спина, на миг отрезвил затуманенное
— Твою ж мать, Страхова, — рыкнул Кейсар, приподнявшись надо мной на локтях. Мужчина тяжело дышал, в черных глазах пылало синее пламя, а уголки губ как-то странно подрагивали, когда он смотрел на меня.
— Хвост вырос, да? — облизав от волнения губы, спросила я шепотом.
— Если бы просто вырос, — сказал куратор, покосившись на заднюю часть полоза, которая гибкой черной лентой шарила по огромной постели в поисках… наверняка, меня. Хотя судя по игривому шлепку, доставшемуся сильфу, может, и его. — У нас тут какое-то новое поветрие, что ли? Сны друг другу засылать? — поинтересовался брюнет, развеяв щелчком пальцев вклинившийся в наши грезы хвост, хозяин которого, надо думать, по сценарию Змейса прятался под кроватью. — Ты не только ходячая катастрофа, Эллис, ты еще и законодательница мод, — усмехнулся он, поцеловав меня в кончик носа.
— На сны? — все так же тихо, ибо голос не спешил возвращаться, спросила я.
— И на сны тоже, — ответил Силарин, глядя мне в глаза.
И снова между нами стало жарко от вспыхнувшего с новой силой костра желания, которое всего пару секунд назад сжигало меня изнутри но из-за явления чужого хвоста малость угасло. Я как зачарованная, подняла руку и провела подушечками пальцев по щеке мужчины, его губы дрогнули, едва успокоившееся дыхание, опять стало тяжелым, а хриплый голос с интонациями, напрочь отключавшими мне мозг и активирующими чувственность, произнес:
— Усвоила разницу между твоими картонными персонажами и тем, что происходит сейчас между нами?
Я кивнула, не в силах отвести взгляд от искрящихся синими всполохами глаз нависшего надо мной мужчины. Красивый, сильный, властный… мой. И плевать, что это только сон. Надо пользоваться ситуацией и исправлять ошибки, раз уж мы над ними так интересно работаем! Сжав тонкие косички, я притянула голову Силарина к себе, чтобы шепнуть ему в губы:
— В следующий раз, господин учитель, отправлю вам усовершенствованную версию сновидений.
— В следующий раз, госпожа ученица, мое наказание поцелуями может и не ограничиться, — он снова впился в мой рот, и я привычно поплыла, теряя ориентиры, хватаясь за мужчину, как за спасательный круг в сводящем с ума море вожделения, волны которого захлестывали,
Просыпалась я медленно, с трудом выползая из вязкой пучины чересчур эмоционального сна. Создавалось ощущение, что у меня жуткое похмелье, сопровождавшееся не только головной болью, но и провалами в памяти. Потому что единственная мысль, засевшая в голове, подобно стучащему по мозгам дятлу, звучала просто: «Было или нет?» Осознав, насколько глупо беспокоиться о том, что приснилось, я тяжело вздохнула и открыла глаза. Снова зажмурилась, пытаясь отогнать наваждения. Затем опять посмотрела на прикроватную тумбочку и философски изрекла:
— Белочка пришла!
— Сама ты белочка! — ответил ярко — рыжий зверек, прячущегося за местами пушистым хвостом голосом зеленого орсиза.
— Знакомые все… моськи? — прищурилась я, внимательней всматриваясь навестившее меня на рассвете существо, напоминавшее моего прежнего знакомого только мохнатостью и размером. Впрочем, и на лесного грызуна оно не особо походило, разве что окраской и распушенным хвостом. — А почему цвет такой странный?
— Маскировка, — с умным видом ответил гость и, скромно потупив глазки, добавил, — под белочку.
— Лучше бы под лису заделался, право слово, — вздохнула я, вставая с кровати.
— Лисы не летают.
— А белки, значит, летают? — я даже обернулась, чтобы снова взглянуть на это чудо в камуфляже. А то вдруг крылья не заметила, пораженная в самое сердце внешностью, больше подходящей побитому жизнью бобру.
— Могут, но не хотят. Они же летяги! А я вот… летаю! — гордо заявил пушистик, выпустив из лапок странно всклокоченный хвост и выпятив грудь.
— А вид такой потрепанный почему? Студенты пытались поймать летающую белочку?
— Ах, если б только студенты! — всплеснул лапками горе — конспиратор и принялся по — собачьи отряхиваться, избавляясь от морока. — Ладно, ведьма. Не будем о грустном. Я к тебе вообще-то по делу.
— Излагай, — потирая ноющие виски, милостиво разрешила я.
— Нас это… того… спасать надо, — немного помявшись, жалобно вздохнул орсиз.
— Опять хозяин чудит?
— Если бы хозяин… ХОЗЯЙКА!
— Кто-кто?! — взвилась я, забыв о головной боли и прочих неприятностях. — Какая к демонам хозяйка у этого бабника? При живой-то жен… эм, невес — с-сте! — перешла на шипение я, готовая покусать неверного жениха вот прямо сейчас. — Если это та полосатая зебра, я ей копыта вырву и…
— Это не зебра, — снова вздохнул зверек, — это Василиса. Она же василиск. Приехала ночью с двумя сундуками, полными кактусов. Спасай, ведьма, а? Свари кактусовку!
Внимание, черновик!
Пояснения к тексту
Воздушник — маг, управляющий стихией воздуха. Дар обычно врожденный. Так же есть водники, огневики и т. д.
Глюко — клюква — ягода с дурманящим эффектом.
Идор, Кирасполь — города Радужного королевства, которое делится на провинции, именуемые землями.