Достигая Прозрения
Шрифт:
– Мы согласны вести мирные переговоры! – он записал эти слова и запустил их в эфир.
Затем Нэйб глянул на внутренние датчики. Они показывали какое-то движение внутри крейсера и множество аварий. Разбираться времени не было.
– Всем быстро на яхту! – это Нэйб запустил по внутренней сети.
Это рискованно, вдруг на корабль уже проникли враги, но иного способа оповестить Люма и Рафхата не было.
Бросив последний взгляд на панель управления, Нэйб прихватил плазменное ружье, с недавних пор висевшее у выхода, ручной сканер и выбежал из рубки. Он
Сканер фиксировал движение в ближайшем радиусе. Вокруг царил хаос. Начала давать сбои гравитация. Нэйб – то подпрыгивал почти до потолка, то с трудом переставлял ноги. Ружье больно било по спине. Стало душно, видимо началась разгерметизация. На лбу выступил пот.
Виллирианец смахнул капли и глянул на сканер. Кто-то приближался. Вслушаться в шаги не вышло – все заглушал визг аварийных сирен и шипение разорванных кабелей.
Нэйб вскинул ружье и прижался к стене. Секционная дверь коридора открылась, и в клубах дыма показалось нечто крупное и сиреневое.
– Люм! – Нэйб едва сдержал выстрел. Как выглядят нападавшие, он не знал, кто их, этих ронгов и прочих тварей разберет.
– Капитан! – к шипению и визгу прибавилось знакомое бульканье. – Рафхат… он… – Люм отчего-то остановился и смолк.
– Он жив? – Нэйб побежал ему навстречу.
– Да, но он… хочет заставить Эри включить аварийный маяк.
– Идиот! Убью!
– Он сказал, что это менкхи, и их надо остановить любой ценой!
Нэйб резко остановился. Аварийных маяков было два. Один в рубке, второй в техотсеке. Рафхат наверняка включит тот, что в техотсеке – он ближе к стыковочному шлюзу, а значит, к яхте, где заперли Эри.
– Сейчас ИСБ нас всех остановит. Навсегда! – Нэйб бросился к ближайшей аварийной лестнице – воспользоваться лифтом он не рискнул.
– Я с тобой! – Люм побежал следом.
Лестница оказалась очень узкой. Люм с трудом вписывался в нее. Пришлось встать боком и перекатываться, с ног на голову. И так несколько пролетов. А тем временем жара и постоянные содрогания крейсера, сводили его с ума. Когда Люм достиг нужного уровня, он чувствовал себя дурацкой детской игрушкой, но времени отдышаться у него не было. Впереди, за поворотом, мелькнул плащ Нэйба. Люм бросился туда, испугавшись, что потеряется и останется один.
Свет мигал, грозя в любой момент пропасть вовсе. От жары все дрожало перед глазами, Люм с трудом разбирал и помнил, куда он вообще бежит. Здесь, внизу, аварийные сирены почти не были слышны, зато реактор тонко пищал, сообщая о перегрузке. Внезапно его заглушил сухой пронзительный треск.
Люм в ужасе сжался и выпустил шипы. В тот же миг на него кто-то прыгнул. Рафхат!
– Пусти! – он отпихнул ронга в сторону и помчался дальше.
– Стой, ублюдок! – показался Нэйб. Он целился в Рафхата из плазморужья.
– Пусти!
Рафхат отпихнул Люма. Он едва не вонзил в друга жвала! Эта мысль
Долг был исполнен. Изменить ничего невозможно. Оставался лишь путь искупления. Рафхат спешил к транспортному отсеку, там, в пусковой, ждал последний истребитель.
Рафхат не оглядывался. Нэйб мог выстрелить, но, ни сражаться, ни просить пощады талрак не мог. Жар распалял, казалось, он бежит по родным туннелям Талракеша и вот-вот раздастся приказ. Но Рафхат был одинок, как никогда.
Коммуникации, спрятанные за стенными панелями, не выдерживали перегрузок. В нескольких местах начинался пожар. Рафхат без раздумий, не разбирая пути, влетал в пламя и наслаждался болью. Он жаждал смерти.
Он знал, что ни Нэйб, ни Люм не станут преследовать его дальше. Их путь лежал наверх, к стыковочному шлюзу, а дальше – на яхту, это последний шанс спастись с гибнущего корабля.
А вот и транспортный ангар! Рафхат единым прыжком заскочил на истребитель, скользнул внутрь, с трудом втиснулся на место пилота и нажал старт.
Несколько мгновений неопределенности… и ускорение вжало его в кресло. Он закрыл глаза, принося молитву Изначальной Матери. Он молил унести с собой в небытие побольше проклятых менкхов.
Бездонная чернота космоса распахнулась в конце пускового тоннеля, и Рафхат вылетел наружу.
Радары и экран показывали хаос, творящийся вокруг. С крейсера в разные стороны неслись ракеты и энергетические заряды. Смертоносные лучи резали пространство в непредсказуемых направлениях. А за этой стеной прикрытия виднелись корабли менкхов. Рафхат сразу узнал их очертания – вытянутые, с рогами орудий. Лететь туда было почти самоубийством, но Рафхату это было безразлично.
– Во славу Талракеша! – он направил свой кораблик вперед.
В тот же миг, что-то пронеслось мимо. Рафхат дернулся влево, и тут же правый бок осветило красной вспышкой. Лазерный луч наткнулся на ракету. Взрывом Рафхата отбросило еще левее. Он нырнул вниз и избежал плазменного заряда. Затем рванул вперед. Радар показал столкновение каких-то объектов позади. Рафхата со страшной силой швырнуло вперед. Истребитель перевернулся и потерял управление.
Огненный хаос на мгновение закружил в безумном калейдоскопе, а затем Рафхат увидел, что его несет прямо на десантный корабль менкхов.
– Смерти нет! Есть лишь позор! – Рафхат заглушил голоса совести и страха.
Он заложил крутой вираж. Десантник менкхов встретил его залпом, но ракеты прошли мимо. А за десантником маячили шесть тяжелых кораблей.
Мгновение, пока взрывы прикрывали его от радаров менкхов – и Рафхат приблизился к десантнику так близко, что стал неуязвим для их орудий.
Прямо перед ним распахнулся зев шлюза. Рафхат выпустил туда заряд плазмы и ушел в вираж. Чрево штурмовика вспыхнуло, но один истребитель успел вырваться.