Достопочтенный Школяр
Шрифт:
В качестве примечания можно добавить, что через пару дней после совещания исчез Сэм Коллинз. Все были чрезвычайно довольны. Он перестал приходить на работу, Смайли о нем не упоминал. Когда Гиллем украдкой проскользнул осмотреть его кабинет, он не заметил никаких личных вещей Сэма, кроме пары нераспечатанных карточных колод и безвкусно оформленных сувенирных спичек с рекламой какого-то ночного клуба в Вэст-Энде. Когда же Питер попытался расспросить «домоправителей», они были до удивления разговорчивы. По их словам, Сэм запросил приличное выходное пособие и обещание вернуться к вопросу о его праве на получение пенсии. И что нечего было особенно хвастаться. Надежды, которые на него возлагали, лопнули – и теперь-то
И все же Гиллем не мог избавиться от какого-то странного беспокойства при мысли о Сэме. На протяжении нескольких следующих недель он неоднократно говорил о нем с Молли. Причиной этого беспокойства было не только то, что он случайно встретился с ним у кабинета Лейкона. Питеру не давало покоя одно обстоятельство, связанное с письмами, которыми обменялись Смайли и Мартелло, подтверждая свою устную договоренность. Смайли не хотелось, чтобы Кузены присылали за письмом, – это означало бы появление на площади Кембридж-серкус шикарного, привлекающего внимание лимузина, да не простого, а в сопровождении мотоциклиста. Поэтому Гиллему было приказано взять Фона для сопровождения и самому доставить письмо к Кузенам, на Гроувенор-сквер. Но получилось так, что в тот день Гиллем был завален работой, а С э м, как обычно, бездельничал. Поэтому когда Сэм вызвался вместо него отнести письмо, Гиллем согласился, о чем потом горько пожалел. Это чувство до сих пор не давало ему покоя.
Потому что вместо того, чтобы передать письмо Джорджа Мэрфи или его безликому коллеге, как сказал Фон, Сэм настоял на том, чтобы его провели к самому Мартелло. И провел больше часа наедине с ним.
Часть 2
Сотрясая дерево
Лиз
Стар-Хайтс – самый современный и высокий жилой Дом в Мидлевелзе. Он выстроен в форме круга и ночью выглядит как огромный светящийся карандаш, впившийся в темные мягкие очертания Пика. К нему ведет извилистая дорога, но пешеходу доступна лишь узенькая ленточка шириной в пятнадцать сантиметров между шоссе и скалой. В Стар-Хайтс пешеходы не в почете.
Начинался вечер. Час пик для светского общества. Джерри осторожно пробирался по обочине этого самого тротуара. Мимо, едва не задевая его, проносились «мерседесы» и «роллс-ройсы», боясь опоздать за кем-то заехать, кого-то куда-то отвезти. В руках Джерри держал упакованный в бумагу букет орхидей: побольше, чем букетик, что Кро преподнес Феббе Уэйфарер, но поменьше охапки, которую Дрейк Ко оставил на могиле малыша Нельсона. Эти орхидеи никому не предназначались. «Когда дорастешь до моего уровня, приятель, начнешь понимать, что для всего, что ты делаешь, нужно иметь уйму веских причин».
Джерри был настороже, но испытывал облегчение – долгое томительное ожидание наконец окончилось.
" Вам, ваша светлость, предстоит просто вышибить дверь ногой. – Инструктаж Кро вчера несколько затянулся. – Растолкай всех, вломись, начинай работать локтями и не останавливайся, пока не окажешься снаружи – с другой стороны ".
«Хотя бы одной ногой», – подумал Уэстерби.
Вход в вестибюль прикрывал увешанный лентами козырек. В воздухе, словно предвосхищая задачу Джерри, стоял аромат женских духов. «Не забудь, здание принадлежит Ko» – на прощание кисло добавил Кро. Внутренняя отделка вестибюля была еще не закончена, вокруг почтовых ящиков не хватало мраморных плит. Изящная рыба из стекловолокна должна была извергать воду в фонтан с мозаичным полом, но трубы не подключили, и пока в бассейне грудой лежали мешки с цементом. На стеклянной кабинке лифта красовалась надпись «Прием гостей», внутри сидел портье-китаец. Когда Джерри вошел, он читал, но потом оторвался от книги и оценивающе
– Какие чудные цветы! – защебетали они, теребя обертку.
– Да, букет что надо. Возьмите, Дарю! Берите, берите! – Он протянул им половину. – Прелестным женщинам никак нельзя без цветов. Женщина без цветов – все равно что неодетая женщина.
Все засмеялись. Мужчины Туманного Альбиона – народ особенный. Портье снова уткнулся в книгу, Джерри был допущен. Подошел лифт. По вестибюлю зашелестела толпа дипломатов, бизнесменов и их чопорных супруг, увешанных драгоценностями. Джерри пропустил американских матрон вперед. Дым дорогих сигар смешивался с ароматом духов, граммофон с заезженной пластинкой мурлыкал забытые мелодии. Матроны нажали кнопку двенадцатого этажа.
– Вы тоже к Хаммерстайнам? – осведомились они, все еще разглядывая орхидеи.
На пятнадцатом этаже Джерри выбрался на пожарную лестницу. Там воняло кошками и отбросами из мусоропровода. По дороге вниз он наткнулся на горничную с ведром грязного белья. Она хмуро смерила его взглядом. Он поздоровался, та буйно расхохоталась. Он спустился до восьмого этажа, потом снова вышел на роскошную лестничную площадку для жильцов. Позолоченные двери двух лифтов выходили в небольшую ротонду. На этаже было четыре квартиры, каждая из которых занимала один сектор круглого здания с отдельным коридором. Джерри остановился в коридоре В, с цветами – единственным средством защиты, и начал следить за ротондой. Его внимание было приковано к началу коридора С Бумажная обертка орхидей намокла там, где он слишком крепко сжимал ее.
«Это обязательное еженедельное мероприятие, – заверил его Кро. – Каждый понедельник Американский клуб проводит вечер аранжировки цветов. Она встречается там с приятельницей, Нелли Тан, сотрудницей „Эйрси“. Они любуются цветочными аранжировками, а потом остаются на ужин».
"А где сейчас Ко? "
«В Бангкоке. Занимается делами».
«Будем надеяться, черт возьми, что он пробудет там подольше».
«Аминь, сэр. Аминь».
Взвизгнули несмазанные петли. Соседняя дверь распахнулась, и в коридор вышел молодой стройный американец в смокинге. Спокойные голубые глаза, портфель в руке. Он застыл на месте, глядя на Джерри и его орхидеи.
– Вы с этим меня поджидаете? – поинтересовался он. У него был протяжный говор, характерный для бостонского светского общества. Он выглядел богатым и уверенным в себе.
Дипломат или банкир из интеллектуальной элиты, догадался Джерри.
– Нет, собственно говоря, не совсем, – признался Джерри, изображая круглого английского дурня. – Я ищу мисс Кэвендиш. – За спиной американца Джерри заметил стеллаж, плотно уставленный книгами. Дверь тихо закрылась. – Мой приятель попросил меня передать это мисс К э в е н д и ш из квартиры 9D. Сам слинял в Манилу, а меня оставил с орхидеями, вот так.
– Вы ошиблись этажом, – ответил американец, шагая к лифту. – Вам выше. И коридором ошиблись. Коридор D на другой стороне. Вон туда.
Джерри постоял рядом с ним, делая вид, что ждет лифта вверх. Первым прибыл лифт, направляющийся вниз, молодой американец быстро шагнул внутрь, и Джерри снова занял свой пост. Дверь, помеченная буквой С, открылась, и Джерри увидел ее. Она вышла и два раза повернула ключ в замке. Длинные пепельные волосы собраны на затылке в низкий «хвост». Простое платье с низким воротником и сандалии. Он не успел разглядеть ее лица, но сразу понял, что она очень красива. Все еще не замечая его, девушка прошла к лифту, и Джерри почудилось, что он смотрит на нее с улицы сквозь стекла.