Шрифт:
ПРОЛОГ
Бангкок
Такси затормозило у входа в отель «Ориенталь». Из него вышла высокая, длинноногая девушка. Иссиня-черные волосы спадали на плечи, в ее лице сошлись европейские и азиатские черты. Невзирая на удушливый зной, она была одета в дорогое льняное платье, голову покрывала широкополая шляпа.
Войдя в широкие двери отеля, девушка прошла мимо журчащего фонтана, скользнула взглядом по квартету, наигрывавшему что-то камерное, и направилась к расположенной в глубине холла торговой аркаде.
– Моя сестра оставила здесь сверток, – объяснила она продавщице антикварного магазинчика, – и попросила меня забрать
Через некоторое время девушка, неся в руке сумку с надписью «Шелка, Магазин Джима Томпсона», вышла из антикварной лавочки и направилась на усаженную цветущими орхидеями террасу, нависавшую прямо над берегом реки Чао-Прайа. Девушка села за столик, поставила сумку на пол, велела официанту принести чаю и принялась разглядывать оживленный поток машин. Вскоре официант вернулся, неся на подносе чашку ароматного напитка, девушка не спеша выпила чай, посидела еще минут пятнадцать и спустилась по широкой лестнице прямо к воде. Она подошла к речному такси и попросила отвезти ее в центр города.
Когда девушка сошла на берег, от ее неторопливости не осталось и следа: она спешила. Быстро поймала такси:
– К отелю «Дусит Танай», пожалуйста, поскорее!
Зайдя в туалет отеля, она быстро переоделась в простую белую футболку и джинсы, аккуратно сложила свое дорогое платье и засунула его в пакет. Потом собрала волосы в хвостик, перехватив его белой резинкой, подвела губы яркой помадой. Выйдя на улицу с черного хода, надела дорогие солнцезащитные очки – даже издали было ясно, что это не какая-нибудь восточноазиатская подделка – поймала еще одно такси и попросила отвезти ее на Патпонгское шоссе.
Услышав адрес, шофер ухмыльнулся: он хорошо знал, что это за район. Патпонг – квартал кабаков под красными фонарями, клубов с сомнительной репутацией, массажных салонов, секс-шопов… Приличные девушки не ездят в Патпонг. Может быть, красавица согласится завернуть в одно местечко поближе, подумал шофер. Увы – незнакомка упорно не реагировала на его попытки завязать беседу и двусмысленные улыбки. Шофер высадил девушку на углу, получил небольшие чаевые и поехал дальше. Девушка уверенно вошла в узенький проулок, свернула за угол и остановилась у входа в обшарпанное серое здание, зажатое между других, мало чем отличавшихся с виду домов. Она пробежала глазами по прибитой к дверному косяку табличке, облегченно вздохнула и, минуя кабинеты врачей, обещавших за скромную плату навсегда избавить своих клиентов от венерических заболеваний, устремилась по узкой лестнице на второй этаж. Она нажала кнопку переговорного устройства, дождалась ответа и тихо назвала свое имя. Дверь тотчас же открылась, девушка проскользнула внутрь.
За дверью был узкий полутемный коридор, пропахший мочой и химикалиями. В конце коридора виднелась еще одна дверь. Твердой походкой она прошла вперед и с силой толкнула дальнюю дверь.
Маленькая, но довольно мощная лампа была направлена на рабочий стол, поэтому человек, сидевший за ним, оставался в тени. Даже при таком освещении можно было заметить, что это – огромный детина. В его облике было что-то карикатурное. Он поднял взгляд от рассыпанных по столу блестящих камней и произнес:
– Проходите, садитесь.
Теперь девушка могла как следует рассмотреть его. Он напоминал старого кабана: маленькие, заплывшие жиром глазки, приплюснутый нос, тройной подбородок.
Уставившись на севшую напротив девушку, неприветливым тоном процедил:
– Я весь внимание. Не теряйте времени. Девушка достала из сумки маленький кулек из черной оберточной бумаги – он был спрятан среди кусков яркого тайского шелка – и протянула его толстяку:
– Я и не теряю,
Эбисс стал поспешно разворачивать кулек. Девушка заметила, что при виде содержимого пакета он вздрогнул. Испытующе посмотрев на незнакомку, опустил лампу к самому столу. Вставив в правый глаз ювелирную лупу, он принялся вертеть драгоценность в своих жирных волосатых пальцах – паук, поймавший в сети прекрасную хрупкую бабочку! Несколько минут Эбисс был полностью поглощен драгоценностью – наконец он убрал из глаза лупу и положил камень на небольшой квадратный кусочек черного бархата. Откинулся на спинку скрипучего кресла и сложил руки на животе. Голубые глаза девушки были устремлены на ювелира. Наконец он заговорил:
– Во всем мире существует лишь один изумруд такого размера и… и такого качества. Но он уже давно считается пропавшим. Да, более семидесяти лет об этом камне никто не слышал. Нельзя ли поинтересоваться, каким образом он попал к вам?
Девушка пожала плечами:
– К сожалению, нельзя. Могу сказать одно: я работаю не одна. И мои коллеги будут очень признательны, если вы согласитесь нам помочь.
Наступила минутная пауза. Ювелир еще раз внимательно посмотрел на девушку, потом на огромный изумруд, лежавший на столе.
– Великолепная страза, – произнес он наконец. – Боюсь, что мне здесь делать нечего. Камень не нуждается в какой-либо дополнительной обработке. А что бы вы, собственно говоря, хотели?
Девушка наклонилась к столу, провела по камню длинным, ярко накрашенным ногтем и сказала:
– Этот камень надо разрезать на две равные части. Из одного изумруда нужно сделать два.
Ювелир с ужасом уставился на девушку – наверное, ее просьба показалась ему безумной:
– Разрезать такой камень?! Да в своем ли вы уме?! – он открыл ящик стола, достал оттуда початую бутылку виски и маленький грязный стакан, отвинтил пробку, налив до краев, поднес ко рту. Когда он пил, девушка обратила внимание, что рука ювелира дрожит. Вот почему мистер Эбисс – один из искуснейших мастеров по огранке камней – вынужден доживать свой век в этой вонючей каморке в Бангкоке. Ювелир с трясущимися руками – кому он теперь нужен?! Вот и пришлось великому мастеру расстаться с роскошными апартаментами в Париже и перебираться сюда, в Юго-Восточную Азию. Но как бы то ни было, только Эбисс мог выполнить ее поручение, и незнакомка знала это. Обращаться к ювелиру с просьбой разрезать самый крупный в мире изумруд – рискованное дело, но те, кто решился на этот шаг, обдумали все «за» и «против». Теперь требовалось только одно: добиться согласия Эбисса.
– Я знаю этот изумруд, – проговорил Эбисс, снова взяв со стола камень. – В последний раз его видели в Европе восемьдесят лет назад – когда Большая Диадема была продана на аукционе и отдана на переделку. Изумруд весом в девяносто карат… такой формы, такой огранки… Он уникален.
– Да, он уникален. Именно поэтому его очень легко узнать, и мы просим вас сделать два изумруда, мистер Эбисс – в этом случае опознать камень окажется практически невозможно, а цена каждого все равно будет составлять миллионы долларов.
В его маленьких глазках вспыхнула жадность. Он снова вертел в руках дивный камень, снова рассматривал его в увеличительное стекло.
В напряжении девушка следила за ювелиром. Как важно было для нее его согласие! Она приехала сюда, на край света, только ради этого. Да, у старика Эбисса вот уже двадцать лет тряслись руки, но все равно – именно этот грузный больной человек – он, и никто другой – мог выполнить эту работу.
– Мы вам хорошо заплатим, – сказала она вкрадчивым голосом. – Семь процентов от стоимости камня.