Достойны ли мы отцов и дедов
Шрифт:
Далее. Зимин и его люди однозначно находятся на стороне большевистской России и нас ненавидят. Да, нас ненавидят за то, что мы практиковали массовые казни советского мирного населения и военнопленных, и память об этом сохранилась на семьдесят лет. Это данность и результат пропаганды, учитывая, что в мире будущего русские танки были на улицах Берлина уже в апреле 1945 года. Мне открытым текстом дали понять, что пришельцев интересует минимизация потерь в этой войне, и они со своей стороны сделают всё, чтобы не допустить геноцида русского народа, вплоть до применения оружия массового поражения по любому противнику. И я им верю — они вполне способны на это, имея при этом все возможности оградить себя от ответного удара, но их останавливает одно… — Канарис сделал паузу, давая присутствующим оценить и его информированность и глубину проработки сложившейся ситуации. — Они не хотят, чтобы в
Канарис сделал паузу и пригубил остывший кофе.
— Это только первый уровень проблемы, так сказать, выжить остаткам цивилизации и сохранить знания, но, как мне кажется, за всем этим стоит более глобальная задача.
— Какая же? — не выдержал Гиммлер.
Канарис мельком глянул на Гейдриха, с которым у него были определенные договоренности, и именно в эту минуту предполагалось провести взброс некой стратегической информации в рамках сверхсекретной операции, которую уже больше месяца совместно проводили Канарис и Гейдрих, и вот сейчас она перешла в активную фазу. Про существование второго мира 1914 года, где вовсю уже резвится Оргулов, решили не упоминать, оставили это в качестве туза в рукаве.
— Мы тщательно и всесторонне проанализировали большинство требований Оргулова. Всё подводит к тому, что они в ближайшее время возьмут под контроль околоземное пространство, и с искусственных спутников Земли, на которых будет размещено оружие, смогут полностью контролировать всю земную поверхность.
Эта новость повергла в шок даже Гиммлера, учитывая то, что ничего из сказанного не было вообще изложено в докладе.
— Вы уверены, адмирал?
— Абсолютно. Поэтому-то пришельцы в первую очередь уничтожили Пенемюнде и все наши заводы и лаборатории по разработке и производству ракетного оружия. Фактически они нам закрывают дорогу в космос, и в этом есть определенный глубинный смысл.
Тодт, уже бывший в курсе всего, решил подыграть и сам спросил:
— И в чем этот смысл, если они в состоянии разгромить любую армию?
— При этом всё равно будут нести невосполнимые потери. А использование оружия массового поражения для них возможно, но только в самом крайнем случае. Я сомневаюсь, что у них осталось много этих зарядов, с учетом того, что вся промышленность фактически разрушена в их мире. А теперь представьте, что у нас есть один или два таких заряда — и как мы можем их применить с максимальной эффективностью? А никак. По развернутым в поле войскам? Это всё равно, что молотком по таракану бить — много грохота с минимальной пользой. Такие средства используются только для уничтожения стратегических объектов. Сбросить как обычную бомбу с бомбардировщика? Так у пришельцев сейчас самая эффективная система ПВО, и я не удивлюсь, что изначально она разрабатывалась как раз для противодействия средствам доставки зарядов на основании деления ядер. Самолеты тихоходны, и скорее всего, вместо них используются самонаводящиеся ракеты, правда намного более совершенные, нежели те, что мы пытались испытывать в Пенемюнде. Сам факт уничтожения научного центра говорит, что наши ученые двигались в правильном направлении. А если предположить, что в будущем война велась между САСШ и Россией, то применение ракет, летящих по баллистической траектории для достижения других континентов, вполне логично. По нашим расчетам, в таких условиях вылет ракет на высоты более ста километров просто необходим для достижения столь удаленных целей, что как раз и входит в
Тут не выдержал Гиммлер и вклинился в разговор:
— Чем это нам грозит?
— Нам не столь сильно, сколько это направлено против САСШ, которых защищает океан. По многим оговоркам и по тому, что пришельцы знают английский язык, а немецкий у них не популярен, основными противниками в будущем у них были англосаксы и их сателлиты. Если русским удастся отбиться от объединенного вторжения, пришельцы в течение двух-трех лет смогут разместить ударную группировку на орбите Земли, против которой мы ничего не сможем сделать. И скорее всего, в мире будущего это всё реализовано, и Оргулову предстоит только восстановить эту систему в нашем времени, дав тем самым Сталину мощный инструмент для управления миром.
В кабинете наступила гнетущая тишина. Перспектива стратегического проигрыша такого уровня всех просто повергла в шок. Гиммлер задал вопрос, который волновал всех в этой комнате:
— И что, мы ничего не сможем сделать?
— Сейчас нет. И Сталин это прекрасно понимает и вовсю способствует этому плану: недавно Оргулов стал генералом и был принят в члены Государственного комитета обороны СССР. Вы сами понимаете, что это значит. Наш неуловимый капитан Зимин будет для Сталина осваивать космос.
Тодт, который сам до конца был не в курсе всей ситуации, заинтересованно спросил:
— Значит, фактический запрет на производство баллистических ракет предполагает запрет на средства противодействий орбитальным бомбардировщикам?
— Однозначно. Сейчас русские будут тянуть время, играть в политику, несколько раз ощутимо дадут по носу и нам, и англичанам с американцами, а сами начнут запускать в космос боевые корабли.
Гиммлер решил резюмировать всё сказанное:
— Можно сказать, что любое перемирие в ближайшее время будет только оттягиванием нашего полного уничтожения в будущем?
— Учитывая плохо скрываемую ненависть к нынешнему режиму в Германии — однозначно да. И чем больше пройдет времени, тем больше русские наберут силы для максимально эффективного удара с минимальными потерями.
Опять пауза. Канарис с интересом рассматривал собеседников. Для него уже давно шла Большая Игра по спасению Германии, и он ясно понял намек, даже не намек, а прямое указание пути, единственно правильного пути спасения, полученное во время личной беседы с генералом Оргуловым и потом подтвержденное главой НКВД Берией. Они в один голос уважительно отзывались о послевоенной ГДР и о немцах, как хороших и надежных союзниках, когда у тех из голов выбили идиотские мысли о расовом превосходстве и фактически уничтожили национал-социалистическую партию. Это был тот выход, о котором ему фактически сказали, и Канарис, плотно работая среди военных и промышленников, потихоньку подводил страну к решительному шагу по смене идеологии, и проигрыш в войне на востоке был очередным из этапов протрезвления немецкого народа.
Гиммлер подозрительно посматривал на адмирала Канариса и пытался понять, к чему клонит этот сухощавый невысокий человек, который так мастерски манипулирует настроением всех присутствующих.
— Хорошо, адмирал, ваши рекомендации по сложившейся ситуации?
Канарис сжал губы, глянул как бы виновато на Гейдриха и заговорил:
— Я согласен со всеми в этой комнате: нам как можно быстрее необходимо вывести войска из России, заключить мирный договор и любой ценой сохранить армию, даже оставив русским всю нашу технику и средства усиления.
Естественно, ни в какой антирусской коалиции нам нельзя участвовать — мы находимся ближе всего и, учитывая сколько к нам накопилось претензий у Сталина, первый удар возмездия или даже последний, с использованием зарядов на основе деления ядер, будет по нам. И уж поверьте, что пришельцы сделают так, чтоб никто из тех, кто сейчас находится в этой комнате, не остался в живых.
— Так в чем выход? — не выдержал Дёниц, которого очень сильно волновал вопрос возможности обнаружения подводных лодок с орбитальных спутников пришельцев.