Достучаться до Небес
Шрифт:
Проплыли несколько плавучих хаток бобров, но вне большого поселения только пара зверушек покидались илом, не больше. В общем — возникало ощущение, что мы так и доплывём себе спокойно. Я даже слегка расслабился, стал прикидывать этапы расконсервации Нитронска, ну и что с жиробасами делать — тоже вопрос открытый. С одной стороны — их и людьми то с большой натяжкой можно назвать. А с другой стороны — одичали же, по сути как на необитаемом острове. И винить их за это можно, но глупо.
Ладно, постараемся перевоспитать, окончательно решил я. И физкультурой пусть занимаются, и русским языком! А так как вспомню их коверканье
— Товарищ Жора, проплываем над неизвестной формой жизни!
— Так мы это постоянно делаем, Мопс. Я вот вообще не знаю, что за рыб ты лазерами отпугиваешь, — выплывая из раздумий ответил я.
— Жора, — напряжённым голосом выдала Света из-за терминала управления огнём.
— Смотрю я, смо… Это что за чудо-юдо?! — искренне удивился я.
Дело вот в чём. Когда Мопс говорил про “проплываем” он имел в виду именно это. Согласно датчиков Вездетанка, под нами, на глубине метров четырёх, была какая-то живая фигня. И тянулась эта фигня уже полкилометра, без разрывов! И конца-края этой фигне было не видно!
— Не знаю, товарищ Жора! Как было вам доложено — неизвестная форма жизни!
— Да уж… ёперный театр!!! СТРЕЛЯЙ!!! — заорал я.
— Так точно…
Это… не знаю, у меня возникло ощущение, что мы в ночном кошмаре. Моём, причём Из под воды показались… Тысячи щупалец! Омерзительных, извивающихся, с гадкими присосками! Маленьких, больших, гигантских! Разных!! Мопс полосовал их лазерами, они поддавались, но было их просто несметно!
Оплели Вездетанк, утащили под воду! И тянули к нескольким корявым, но огромным, щёлкающим роговым клювам. В пол-Вездетанка, не меньше! И глаза, десятки разноразмерных глаз, с мерзким, вытянутым дугой, ассиметричным зрачком!
— Мопс, огонь на клювы! — напряжённо, но на фоне меня — очень спокойно выдала Света.
Я мог только материться и жать на гашетки разгонников, заблокированных из-за смены среды.
— Веду перерасчёт, товарищ Жора! — выдал Мопс, полосуя сконцентрированным лазерным огнём клювы. — Разгон…
Натуральный вой снарядов разгонников в воде прервал его доклад. А пара снарядов влетело в скопление глаз твари.
Щупальца на Вездетанке сжались, транспорт заскрипел, но выдержал. А меня просто заклинило, я выпускал снаряд за снарядом по мере поступления их в стволы. Мопс резал щупальца, Светка что-то говорила, Бейго гневно лаял…
— Жора, остановись, всё! — раздался голос Светы, а я почувствовал её ладони на щеках. — Всё, мы выбрались.
— А? — немного пришёл я в себя, понимая, что вижу на дисплее солнечное освещение.
И мы стояли на берегу, в десятке метров от нас возвышался густой лес. Я стоял и дышал. Особо ни во что не верилось. Ни в то, что это произошло, и ни в то, что оно закончилось. Вот как-то так. Может быть, это всё сон и я лежу на станции, отравившись тем самым коньяком, который мы с техником посчитали хорошим? Или, может быть, все происходящее, включая меня, снится какому-нибудь экспериментальному
— Прорвались, Жора. Мопс на дежурстве, пойдём, отдохнём.
Ну… пошли, конечно. И Светка — великий специалист в психологической поддержке и релаксации! Я вот сам не поверил, что я после этого омерзительного кошмара не свихнулся, но выходило — что с утра пришёл в себя, даже релаксировал повторно и с удовольствием, с поддержкой и активным участием специалиста!
Потом Светка в двух словах рассказала, что я, оказывается, умудрился стрелять не чёрте-куда, а по самым толстым щупальцам. А она и Мопс — лазерами и переориентированной башенной пушкой — по мелким. Так и вырвались, хотя потеряли шесть турелей и башенный разгонник — пока непонятно, насколько безвозвратно.
— Так, ладно, — встряхнулся я. — Пойдём проверять поломки. Только… Эта пакость не появится? — все же поддался я объяснимой слабости.
— Никак нет, товарищ Жора! Агрессивный представитель фауны оканчивается в пятидесяти метрах от береговой линии!
— Ну и хорошо, что эта креветка гадкая там, — с облегчением вздохнул я.
— Судя по глазам и присоскам, Жора, эта была каракатица. Каракатицы… Мутант, подозреваю — коллективно срощенный… — выдала Светка.
— Ничего не знаю об этой мерзости, не желаю знать и тебе не советую. Света, — отрезал я.
Вышли из Вездетанка, и я начал материться нехорошими словами.
— Вот сволочь-то! Всё, нажитое непосильным трудом! Да чтоб ты подавилась, скотина щупальцастая! — погрозил я кулаком реке.
Дело в том, что это гадость хамски спёрла ВСЕ внешние короба Вездетанка! Всю еду, сволочь такая! Аж ЗЖКТРУ печально запиликал, а я, приподняв забрало, сплюнул в сторону отвратной сволочи, которая не пойми где начиналась, где кончалась и, вообще, как настолько отожралась!
— Да ладно еда, Жор, — отмахнулась Света. — Что с оружием?
— С едой — ни черта не ладно, Свет! — возмутился я, поддержанный согласным лаем Бейго. — А с оружием… Полезу разбираться.
Полез и для начала — порадовался. Башенная рельса была целой, только перекрученной, но исправить легко, лишь проводку поменять. Не секундное дело, но и не критично. Две лазерные турели из трёх были просто смяты, погнуты, восстановлению в полевых условиях точно не подлежали, а вот третья — та же картина что и с башенной рельсой.
А так — каркас Вездетанка эту мерзость выдержал, разгерметизации не произошло. Но с едой, похоже, намечаются проблемы, рассуждал я, возясь с заменой силовых кабелей.
— Не сказала бы, Жора, что это проблема. Точнее, нерешаемая. Радиоактивный фон практически в норме, живности много…
— А удочка? — буркнул я.
— Какая удочка, Жора? Ты собираешься продолжить путешествие по реке?! Ты мой герой, Верхазов, — ехидничала рыжая. — мне такой безрассудно-отважный поступок и в голову бы после встречи с этим мутантом не пришёл!