Дотянуться до небес
Шрифт:
– Извини меня, лишнего сказала, не подумав. Ты только не реви, лучше скажи, что теперь делать будешь? – пытаясь поскорей перевести тему, спросила охотница. Помогая подруге встать с колен.
– Долг превыше всего, – твердо произнесла Паладин.
– Это я поняла, а делать что будешь? – глумясь над той, добавила Брун.
– Сначала разберемся с той тварью, что поселилась на этом острове. Загоним её туда, откуда она выбралась. После закончим с мелкой нечистью. Восстановим храмы, освятим кладбища. Затем добьемся снятия блокады с острова Порто-Ролло, а дальше я вернусь в империю. Если сказанное
– И что тогда? Если не забыла, Черноводные признаны предателями, их земли изъяты и розданы. Привилегии сняты, а все, кто попытаются оказать им содействие и помощь, будут считаться мятежниками. В одиночку против целой империи решили пойти, госпожа бывший паладин? – сверля взглядом даже не дрогнувшую от таких грубых слов женщину, произнесла Брунхильда.
– У нашего рода было много старых друзей и союзников, если бы они были сконцентрированы рядом с нашими границами, госпожа Гамма, мать Жака, уже давно бы сидела на Ламийском троне, – защищалась Питта.
– Однако это не так, вы разрозненны, многие тот час откажутся от всяческих долгов и клятв, когда на их пороге окажется кто-то из имперской цитадели, после чего полностью сдадут и тебя и мальчика, если тебе, конечно же, удастся его выкрасть, – продолжала давить на собеседницу Брунхильда, понимая цели и мотивы своей подруги.
– Будучи в западных землях я познакомилась кое с кем влиятельным, и теперь она обязана мне жизнью, – пустив магические потоки вокруг помещения и убедившись, что их не подслушивают, тихо сказала Питта.
– Наш заклятый враг, ты серьезно думаешь, что Лордессы, тем более приграничных земель, поддержат твою инициативу? Это же ваши кровные враги, насколько я помню, – удивленно спросила Брун.
– Мне плевать, буду разбираться по ходу дела, одно могу сказать - армия есть, и армия большая. Тысяч триста, не меньше, – с уверенностью в голосе произнесла Питта.
– Триста тысяч? Ты кого там спасла-то? Я в Ламийской империи только одного человека знаю, кто может владеть подобным войском, ну или чуть больше, и ты тоже её знаешь, это гребаная Ламия, – ещё больше удивляясь произнесенным цифрам, затараторила охотница.
– Поверь, подруга, если бы на тот момент я узнала, кого спасаю, скорей всего, добила её в тот же миг и на том же месте, –хмуро произнесла Питта. – Однако теперь я даже благодарна злодейке судьбе за предоставленный мне второй шанс.
– Дела… И что, правда триста тысяч? – всё ещё скептически приговаривала девушка, на что Финитта лишь подтверждающее кивала головой.
– Такая армия при должном руководстве и поддержке изнутри империи способна откусить достаточно большой кусок. Всего-то нужна пара смелых девчат или предательниц, что проникнут в цитадели, сначала отравят воду, после уничтожат припасы, а следом, когда будет нужно, поднимут ворота и вуаля - карточный домик рухнет, – хитро щурясь, произнесла Брунхильда, никогда не интересовавшаяся политикой, войнами и прочим, свойственным Лордам и Лордессам.
– Именно, и я уверена, таких отважных дев, готовых восстать против тиранки и предательницы будет куда больше, чем пара, – сделав акцент на последнем предложении, произнесла Питта.
– Хорошо говоришь, подруга, однако перед тем, как окунуться в эту кровавую кашу из хитросплетений заговоров и предательств, давай для начала попытаемся выжить здесь, – разливая по кубкам вино, произнесла Брунхильда.
– Верно, – стукнувшись бокалами,
Глава 42
Каменные стены темницы украшало старое, изодранное на лоскуты полотно, не способное сдержать гуляющего в камере сквозняка. Идущего от маленького окошка, куда взрослому человеку и руку вряд ли бы удалось просунуть, до огромной решетчатой стены, через которую караульные спокойно могли наблюдать всех заключенных. Коих сейчас в застенках было девять. Молодые воительницы, объединив усилия, как могли пытались обеспечить своему благодетелю наилучшие условия. Из четырех кроватей была выделена та, где меньше дул ветер, и самое лучшее из покрывал. Еда, столько, сколько они только могли предложить из выданных суточных пайков, что разносила стража. Они были готовы отдать всё, но "хозяин" ничего не хотел принимать.
– Ваше высочество, я понимаю, что это не мое дело, но как вы здесь оказались?
– спустя полдня томительного молчания, воцарившегося после того, как к ним в камеру привели Жака, не выдержав, спросила русая девчушка с четко выраженным шрамом, вертикально пересекавшим её губы.
Вырвавшись из размышлений, Олег снисходительно перевел взгляд с устланного соломой пола на молодую воительницу.
– За то же, что и вас, наверное. Хотя, если быть честным, в произошедшем если и есть чья-то вина, то только моя. Из-за моего халатного отношения вы все теперь в опасности. Возомнил о себе невесть что, думал, смогу позаботиться обо всех и каждом, навести порядок в городе, а как итог... Мы все теперь рискуем стать одним большим трофеем палача, - подперев рукой разболевшуюся от мыслей голову, произнес Олег. В грядущей перспективе которому, если повезет, придется унижаться, выклянчивать и вымаливать прощение для этих девчат. Поступившись с гордостью, совестью. От одной этой мысли на душе становилось мерзко, но чего стоят его терзания в сравнении с чьими-то жизнями.
– Прошу, не говорите так, ваше высочество!
– резко выдала девчонка. Привлекшая тем самым строгие взгляды скрытых под масками охранниц.
– Я не твой принц, и не император, да и вряд ли теперь им стану, так что в "вашем высочестве" нет смысла, - слава мальчика донеслись до одной из стражниц, после чего та, одернув в сторону голову, недовольно сплюнула на пол и спиной повернулась к клетке.
– Не имею права, вы это вы! "Благодеть", подаривший нам и нашему городу веру в светлое будущее, мы, гордые воительницы ордена "Черное Солнце", вашего ордена. Большая семья, ступившая под единым знаменем на эту землю, дабы нести мир и процветание. Так говорила госпожа Хельга, и я, как и мои сестры, верим в это, верим, что слова наставницы истина, и до самой смерти будем верить, что тот тернистый путь, выбранный вами, был единственно верным!
– горделиво выстроившись, а следом приложив правую руку к сердцу, девушки хором произнесли: "Наше солнце восходит дважды!"
– Когда-то вы дали нам надежду на то, что некоторые из нас смогут увидеть этот «новый восход», так что прошу и вас самого верить в светлое будущее, - заботливо улыбнувшись, произнесла русая воительница.
– А ты умеешь красиво говорить, - на лице парня проступила легкая улыбка.
– А то, год клянчить милостыню на улицах "собачьего переулка" не каждая сможет, - утерев резким движением нос, произнесла она.
– Вот как, ха-ха, действительно, как твое имя?
– сделав ударение на последнем слове, спросил Олег.