Доверие контролера
Шрифт:
– Ты! – прохрипел детина, помахивая в воздухе перемазанной кровью пятернёй. – Ты папа!
– Вот так и надо было сразу! – ласково воскликнул я. – И чего на грубость нарывался? В следующий раз, если у кого -то возникнут сомнения по поводу моего отцовства, предупреждаю сразу – убью!
– Не возникнут! – ляпнул старикан, в его глазах заметил смешинки, его по – ходу радовало, что кто-то намял шею их мучителю. – Тебя как звать?
В его голосе я не увидел и следа местного певучего акцента, возьмём на заметку.
– Я Мясо! –
Улёгся, и увидел, как мордастый знаком показал старикану лезть наверх.
Что ж, подумал я, это их уже дела.
– А я Саша Пушкин! – ответил дед уже с верхней шконки.
– Да неужели? – не так прост этот Саша, заметил я про себя. – Я тебя лучше Сергеичем называть буду, не против?
Увидел, как вспыхнули глаза у старого арестанта, и он улыбнувшись, кивнул.
Кажись, свой… Как бы с ним переговорить, а вдруг кто из этих двоих подсадная утка? Или он сам? Надо аккуратнее.
– Позвольте представиться! – пружины койки надо мной зашевелились, и вниз спустился худой в костюме. – Эрнест Матвеев, бухгалтер.
– Мясо! – я пожал протянутую липкую ладошку, и бухгалтер вновь вскарабкался в своё гнездо, сотрясая всю ржавую конструкцию.
– Зови меня Антон! – произнёс мордоворот, исподлобья глядевший на меня, но в его взгляде уже виделся страх и уважение. – Я тебя по телеку видел, твою жену украли повстанцы. Как ты сюда попал, я не совсем понимаю…
– У меня память пропала! – ответил я ему. – Ни хрена не помню, даже жену и то, как отрезало. Говорят, что я помогал повстанцам, но чего -то я в этом сильно сомневаюсь.
– И я тоже! – посмотрел мне в глаза Антон. – Показывали по телевизору твоих сослуживцев, они горой стоят за тебя, я им верю.
– Сам-то тут за что?
– За контрабанду «Огней» с «грязей». Сдали меня дружки, чтобы свои жопы обезопасить. А у меня свадьба должна была быть, – парень с каким -то отчаянием рубанул рукой воздух. – Женился…
Замолчали, каждый думал о своём. Лично я о том, что очень хорошо поступил, закинув при аресте «Айфон» в бассейн, хрен следакам по всей роже, а не информация. Надеюсь, что детище Стива Джобса благополучно отбросило копыта, нахлебавшись стоялой вводы.
Внезапно дверь открылась, и нас всех вывели в просторный внутренний дворик, как оказалось, на прогулку. Кроме нас, тут уже находилось с двадцать арестантов, занимались кто чем, один читал книжку, трое ржали, как кони, видимо травили анекдоты, остальные тупо сидели на лавках вдоль шершавых стен и задумчиво курили. Я тоже уселся, вытянув ноги, и рядом со мной присел Саша Пушкин, вытащил из кармана пачку сигарет и закурил, обдав меня вонючим дымком дешёвого табака.
– Ты откуда, с Киева? – спросил его, подсаживаясь чуть ближе к нему.
– Из Киева, – согласно кивнул дедок. – А ты откуда родом, часом не сталкер?
– С
– Да не, – выпустил очередное табачное облако дед. – С параллельного мира, как я понял.
– А сюда как попал?
– В Зоне спрятался от Выброса в каком -то подвале, близ Лиманска есть деревушка, а как вылез, оказался в этом мире. Два года ищу то место, никак не найду. Меня в их Зоне, то есть, как тут говорят, на «Грязях», и поймали местные военсталкеры, тут сталкерство за большой косяк держат. А ты как здесь?
– Да я не помню ни хрена! – я с досадой махнул рукой. – Стоял у Бара на Кордоне, и хлоп, меня уже местные ломают, и браслеты на руках. Башку поднял и охренел, когда зелёное небо увидел. Год жизни не помню, кто -то память стёр, чушь какая -то, мля.
Старик поднял голову и посмотрел на небо, тяжело вздохнул.
– А я вот так и не привык к небесам местным, – глухо сказал он. – Решил для себя, что если сдохну, то под своим, синим, и хрен им по всей морде, ещё по – бодаемся.
Пушкин скосил блеклый глаз в мою сторону:
– Ты с кем в нашей Зоне кентовался?
– Сначала под Мощью ходил, да подставил меня Сидорович, а после я у него в рабстве был.
– А у Моща кем был? – старик не смог скрыть своего любопытства, вовсю пялился на меня.
– Бригадиром Экзотов, чё, слышал?
– Всё, вспомнил я тебя! – хлопнул тот себя ладошкой по лбу. – Ты ещё Книгу к свободовцам сопровождал, а вас «Долг» перестрелял всех на хрен! – Саша хохотнул, и откинул окурок в сторону. – Да Мощь знает, что вас барыга сдал с потрохами, к тебе претензий не имеет, даже как -то сказал, что, мол, толкового братухи лишился, в твоём лице.
– А ты -то откуда это знаешь? – теперь пришла моя очередь удивляться.
– Да просто Мощь – это мой старший сын! – улыбнулся тот. – А ты молодец, правильно в хату въехал, а то тот мордастый беспредельщик мне уже не по зубам, а уму научить не помешало.
– Всем к стене! – прозвучала команда, похоже прогулка закончилась, и нас отвели назад в камеру. До вечера мы молча лежали на своих шконках, пока не пришёл баландёр, и раздал порции вкусной картошки с сардельками, и по котелку тёмного пива.
– Ни фига себе! – вслух удивился я. – Вот это да, чтобы в тюрьме пиво наливали, нонсенс.
– А вот так вот! – усмехнулся Саша Пушкин, за один присест осушивший свой котелок. – Тут вечера ждут как праздника, местные хозяева на ништяки не жмутся. Не то, что у нас на наших «крытках». Ладно, я на боковую.
Дедок перевернулся на другой бок, покряхтел, и притих.
Я же по – удобнее устроился на койке, и с наслаждением потягивал пиво. Эх, солёной рыбки бы…
Посмотрел на Антона, тот так же не спеша смаковал напиток, листая какой -то журнал. Он заметил мой взгляд, и вытащив из -под койки другой продукт местной прессы, протянул его мне.