Доверься судьбе
Шрифт:
И у него это прекрасно получилось, с гордостью думала Сьюзен. Но будет ли его преданность собственной древней культуре поколеблена под влиянием основных ценностей семьи Джеймс, в которой детей учили от всей души помогать каждому человеку, попавшему в беду, независимо от его цвета кожи, расы и вероисповедания, — этого Сьюзен не знала.
Не родился еще тот человек, которого Лейт Кэрью стал бы молить о помощи, признавая собственное бессилие. Он был слишком самонадеян, слишком привык к тому, что семейное богатство открывает перед ним все
Том медленно кивнул в знак согласия.
— Ради тебя я это сделаю. Все, что можно, будет сделано, Сьюзен, — пообещал он.
Она просияла в ответ, облегченно вздохнула и, даже не взглянув на Лейта Кэрью, попятилась, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Сьюзен старалась как можно быстрее переставлять дрожащие ноги. Строго говоря, незачем было так бежать, если единственное, что связывало ее с Лейтом Кэрью, — поиски его племянницы, но Сьюзен не стала задерживаться и разбираться в буре чувств, вызванных новой встречей.
Внезапно сзади послышались шаги: кто-то бежал за ней по коридору. Сьюзен не обязательно было оглядываться: и так ясно, кто это. Ее охватила паника, сердце заколотилось. Она выскочила на улицу, отчаянно желая, чтобы Лейт Кэрью передумал и вернулся к Тому. Ведь она уже и так сделала для него все, что могла.
Сьюзен была на полпути к машине, когда он окликнул ее:
— Миссис Форбс, прошу вас… Могли бы вы минутку подождать?
«Это ровно на шестьдесят секунд дольше, чем следовало бы», — сказала себе Сьюзен, но все же замедлила шаг, охваченная сомнениями. Ей вовсе не хотелось, чтобы Лейт Кэрью гнался за ней до самого медицинского центра. Пожалуй, лучше от него отделаться здесь и сейчас. Раз и навсегда.
Она остановилась.
Лейт догнал ее.
— Я хотел вас спросить…
Сьюзен собрала все свое мужество, чтобы спокойно выдержать его взгляд и отбиться от любых возможных требований и просьб.
— Мистер Кэрью, я сделала это вовсе не ради вас, а ради ребенка. И сделала бы то же самое для кого угодно в подобных обстоятельствах.
— Почему вы пришли? Откуда узнали? Я редко удивляюсь, но когда вы появились в дверях… Вы словно вдруг возникли из ничего, как ангел, спустившийся с небес, чтобы дать надежду отчаявшимся.
— Я не ангел, мистер Кэрью, и мне пора.
— Вы не можете так уехать!
Взгляд зеленых глаз пробивал насквозь стену настороженной сдержанности, которой отгородилась Сьюзен.
— Нас связывает нечто важное. Я чувствую. Я знаю.
— Нет. Ничего подобного. Абсолютно ничего! Сьюзен возразила слишком пылко, нечаянно обнаружив внутреннее смятение, виновником которого был он.
— Ни к одной женщине меня еще так не влекло. Она вспыхнула, чувствуя себя виноватой: ее тоже неудержимо тянуло к нему.
— Вы не должны так говорить. Это нехорошо.
Сьюзен хотела отвернуться, но Лейт Кэрью схватил
— Вы любите своего мужа?
Вопрос больно задел ее. Он вонзился в мозг ядовитой колючкой, отравляя ее мысли абсолютно недопустимыми сомнениями. Сердце сжалось. Знала ли она, что такое любовь? В одном она была уверена: с Бренданом она никогда не испытывала того, что ощущала сейчас, в обществе Лейта Кэрью. Это неведомое ей прежде чувство было таким телесным, таким непосредственным, таким потрясающе сильным… Она привыкла к другому: вместе с любимым лелеять и взращивать объединяющее их чувство, обмениваясь бесчисленными знаками заботы и нежности, придающими их любви сладостную глубину и полноту.
У Сьюзен возникло мерзкое ощущение измены уже из-за одного того, что она заколебалась, промедлив с ответом. Она метнула на Лейта Кэрью сердитый взгляд, в котором читался откровенный вызов.
— Нас с мужем связывает…
— Пойдем со мной. Будь со мной. Что-то происходит между нами, доверься судьбе.
Страстная настойчивость, прозвучавшая в его голосе, окончательно вывела Сьюзен из себя.
— У вас что, нет никаких моральных принципов? — со злобой швырнула она ему в лицо. — Не способны отличить добро от зла?
— Ни разу в жизни со мной не происходило ничего подобного. Просто забыть, так ничего и не узнав… — Он покачал головой, не в силах описать томящее его страстное искушение. Горящие решимостью глаза обжигали Сьюзен. Нет, я не откажусь от этого.
— Тогда это сделаю я! — не менее решительно отрезала Сьюзен. — Позвольте, мистер Кэрью, мне пора. Я не стану участвовать ни в чем, что может причинить боль моему мужу.
Она попыталась высвободить руку, но он не отпустил ее.
— Вы не можете его любить. Я не верю. Мы с вами созданы друг для друга.
— Да вы обо мне ничего не знаете! — закричала в отчаянии Сьюзен, не в силах дождаться, когда же придет конец этой словесной схватке, рвущей ей сердце.
— Я говорю то, что чувствую.
— Вас только это и волнует, не так ли? — бросила она ему горький упрек. — И наплевать на чувства других людей! Задумайтесь хотя бы на минуту, почему Том не отозвался ни на одно из ваших предложений!
Лейт досадливо отмахнулся… но тут же замер, словно пораженный какой-то новой мыслью. Глаза его сузились.
— А почему он так быстро откликнулся на вашу просьбу?
Сьюзен гордо вскинула голову:
— Да потому, что я его сестра. И нас связывает взаимопонимание, недоступное вам, мистер Кэрью.
— Сестра?..
Он был явно ошарашен ее ответом.
— Вот видите! Вам ничего не известно ни обо мне, ни о Томе. Ни кто мы, ни откуда.
— Я знаю, что между вами не может быть кровного родства. Том Джеймс из племени питджантджатджара. Мне сказали, что он провел детство в пустыне Гибсона и никто не знает пустыню лучше его.