Доверяя только сердцу
Шрифт:
Сэр Уильям нахмурился.
– А чем ты будешь заниматься в это время? – быстро поинтересовался он. – Не иначе как спасать Гарри, а?
Анжелика ахнула. Разве можно было предположить, что магистрат окажется столь проницательным? Сэр Уильям иронически взглянул; на нее.
– Может быть, всю мою жизнь меня и водили за нос, миледи, – сухо обратился он к ней, – однако я знаю двух этих прохвостов с тех времен, когда они ходили еще в коротких штанишках. Ни один из них не сможет упустить такую заманчивую возможность рискнуть своей головой!
– Ну, в данный момент мы с вами и так изрядно рискуем, – живо откликнулся Бенуа. – Почему бы нам не взяться за дела? Сэр Уильям,
Анжелика поспешно вышла из комнаты, выполняя приказ Бенуа. Многое ей было непонятно в том спектакле, который только что был разыгран мужчинами, но она не стала что-либо выяснять у Бенуа в присутствии посторонних. Тем более не хотела медлить: чем скорее они отправятся в путь, тем быстрее она окажется с ним наедине.
Стоял один из ясных мартовских дней, и голубое небо казалось кристально-прозрачным, хотя солнце грело еще слабо.
Бенуа приехал за Анжеликой в парной двуколке, и сейчас, разместившись в открытом экипаже, девушка могла спокойно наслаждаться красотой побережья.
– Получается, все это я делала совершенно зря? – обратилась она к Бенуа с вопросом, как только трактир остался позади. – Если сэр Уильям действительно собирается перевезти Адама к себе в поместье, выходит, мне было совершенно незачем обманывать его!
– Этого бы я не сказал, – усмехнувшись, ответил ей Бенуа. – Вы устроили замечательное представление. Я был просто в восторге.
– В самом деле? – Анжелика недоверчиво взглянула на него, наполовину опасаясь, что увидит сейчас его насмешливый взгляд. Но Бенуа смотрел на нее с такой нежностью! Сердце Анжелики тут же подпрыгнуло в груди от счастья.
– Да, – ответил он. – Я гордился вами – хотя мне и становится не по себе при мысли обо всех слухах, опровергать которые придется нам с вами.
– Но ведь, если нет ничего плохого в том, что сэру Уильяму все известно, выходит, мне нечего было и волноваться? Почему ж тогда Томас был просто в ужасе от того, что сэр Уильям может обнаружить нас? Все кажется мне таким странным…
Бенуа ухмыльнулся.
– В отличие от меня Томас принимает весьма и весьма активное участие в контрабанде, – объяснил он Анжелике. – Кроме того, он никогда не был с сэром Уильямом в таких приятельских отношениях, как мы с Адамом. Томасу нелегко представить себе, что сэр Уильям далеко не всегда являет собою страшную угрозу нашей безопасности. К тому же вообразите такую картину: наш Билли Мушкетон неожиданно врывается в комнату Адама со всей своей грозной свитой, которая стоит, разинув рот от изумления… Просто счастье, что вам удалось заставить его отослать таможенную стражу прочь. Сэр Уильям действительно умеет быть деликатным, но только в тех случаях, если сам этого захочет, однако такое желание нападает на него не часто!..
– В самом деле! – воскликнула Анжелика, вспоминая, как яростно магистрат бранился с трактирщиком, а затем упорно спорил с ней самой на верхней ступеньке лестницы. – Если он ведет все свои дела подобным образом, неудивительно, что его улов контрабандистов не так-то уж и велик!
Бенуа расхохотался.
– Сегодня он оказался в затруднительном положении, – сказал он потом. – Ведь Джо был одним из самых близких друзей Тоби, так что сэр Уильям, вероятно, был совершенно уверен, подходя к трактиру, что, какой бы контрабандист там ни скрывался, он явно не принадлежит
– Неужели и раньше так было, Бенуа? То есть я хочу сказать, что сэр Уильям, судя по всему, столь привязан и к вам, и к Адаму, хотя и признает, что вы водите его за нос, но в других-то случаях… Ведь в ту ночь мы слышали на берегу выстрелы, и Томас говорит, что один из помощников сэра Уильяма был убит!
– Со дня смерти Тоби произошло немало перемен, и не все из них – к лучшему. Может быть, теперь настало время что-то делать… За последние годы погибло чересчур много людей, а сэр Уильям уже слишком стар, чтобы каждую ночь отправляться на охоту за преступниками!..
– О чем это вы? – внезапно, охваченная страхом за Бенуа, спросила Анжелика. – Что вы собираетесь делать?
Он взглянул на нее, а затем, натянув поводья, остановил лошадей у обочины дороги.
– В данный момент – ничего, – заверил он девушку. – Я просто думал вслух, вот и все. Не беспокойтесь…
– Как это – не беспокойтесь?! – воскликнула Анжелика. – Как же мне не беспокоиться, когда я…
Переложив поводья в одну руку, Бенуа прикоснулся к волосам девушки. У нее перехватило дыхание, и кровь бешено застучала в висках. Во взгляде Бенуа было столько восхищения и нежности, что у Анжелики закружилась голова.
– Я прошу прощения за то, что в мое отсутствие вам пришлось столько пережить, – тихо проговорил он. – Если бы я мог предвидеть, что в трактире вас кто-либо побеспокоит, я ни за что не оставил бы вас там. Мне следовало приказать Томасу в первый же вечер отвезти вас домой в «Остролист».
– А я бы не поехала, – прошептала Анжелика в ответ. – Бенуа… Ведь все было на самом деле, правда? Я хочу сказать…
Он улыбнулся и наклонил голову, целуя ее.
Едва его губы прикоснулись к ее губам, как она прикрыла глаза, испытывая невероятное блаженство. Выходит, все это ей не приснилось… Его взгляды, и его поцелуи, и ее чувства к нему – все это происходит с ней наяву. Анжелика прильнула к нему, отвечая на его поцелуй со всей страстью. Бенуа отстранился первым. Он тихо рассмеялся, нежно пригладил ее сияющие на солнце золотистые локоны. Анжелика подняла голову, смотря ему в лицо, и он увидел, что ее широко распахнутые голубые глаза потемнели – желание захватило ее целиком.
– Ехать куда-либо рядом с вами, миледи, – это все равно, что везти в кармане горячие угли! – заявил Бенуа, лукаво блеснув глазами. – В конце концов, мы с вами находимся на большой дороге Его Величества. Неплохо бы нам иногда вспоминать и о правилах этикета…
Анжелика покраснела. Губы ее горели от его поцелуя, а тело таяло от томительной истомы неудовлетворенного желания.
– Тогда нечего было целовать меня! – обиженно ответила она, радуясь, что он так ласково поддразнивает ее.
– Устоять перед искушением было просто невозможно. – Он усмехнулся, рассеянно наматывая на палец длинную прядь ее золотистых волос, и Анжелика почувствовала, как мурашки сладостной волной пробежали по ее спине от его очередного прикосновения. – А куда же девались все заявления о ложной скромности? – лукаво поинтересовался он. – Не вы ли сами, миледи, всего лишь два дня тому назад заявляли мне, что никогда в жизни не снизойдете до того, чтобы поцеловать меня?