Доверяю, как себе
Шрифт:
На щеках подростка появились красные пятна. Только Люциус умел вгонять его в краску.
– Ты разрешишь мне приглашать кого-нибудь в мою комнату?
– Кто я такой, чтобы запретить тебе приводить в гости твоих собственных «друзей»?
– елейным голосом ответил Люциус сыну.
– Я только одного не пойму, почему ты, со всей своей мощью, не заставил его, - Малфой посмотрел сыну в глаза, - себе подчиниться? Одно невербальное Империо - и он твой. Или приворотное зелье. Ты же превосходный зельевар. Пару капель - и он будет ходить за тобой хвостиком. Почему ты ничего
Драко медленно выдохнул и сжал подлокотники:
– Я не хотел заставлять, я хотел, чтобы он сам, понимаешь, сам захотел меня. Зелье вообще не вариант. Что до Империо… Это тоже не подходит.
Люциус поднялся и подошел к сжавшемуся в кресле сыну. Приподняв его голову за подбородок, он мягкими ласкающими движениями скользнул большим пальцем по его щеке и губам. Драко оттолкнул отца.
– В чем дело, сын? Я не прав?
– С чего ты так решил?!
– О, предпосылок было множество. Некоторые из них довольно убедительны. Жаль, конечно…
Драко чуть не поперхнулся слюной:
– Ты что, не был бы против?
Люциус ухмыльнулся:
– Наваждение легче лечить исполнением его в жизнь. То, что ты не хотел заставлять меня, я бы еще понял. Но любой другой человек? Это слабость, сын.
– Что за метод проверять, - буркнул Драко, отворачиваясь к камину.
Старший Малфой пожал плечами:
– Ты же сам прекрасно знаешь: слова могут соврать, эмоции - нет.
На некоторое время в комнате стало тихо. Потом Люциус язвительно поинтересовался:
– Ты сказал, что зелье - это не вариант. Может, Северус?
Драко возвел глаза к потолку:
– Даже если так, то это лишь наше с ним дело. Отец, давай оставим эту тему до лучших времен?
Люциус нахмурился:
– Ты чувствуешь себя виноватым, почему?
Юноша укоризненно покачал головой:
– Мы же обещали не использовать друг на друге родовые умения.
Старший Малфой лишь кивнул головой в сторону бокала с вином. Драко отвернулся, но все же ответил:
– В сложившейся ситуации виноват исключительно я. Иначе тебе не пришлось бы настолько скоропостижно принимать решения. Прости.
Люциус медленно поднялся на ноги и, глядя сыну в глаза, отчетливо проговорил:
– Никогда не проси прощения за то, что на тебе нет грязи. Никогда!
Глава 13. Все еще 31 октября. Вот и Саммайн.
С самого утра у Альбуса Дамблдора было чувство, что что-то идет не так. Ощущение становилось все насыщенней, концентрировалось где-то в районе сердца, как еж, беспокойно ворочалось и легонько кололо в груди.
Последние несколько месяцев все определенно шло, как хотелось Альбусу. Мальчик, правда, был немного подавлен, но общение с Северусом дало свои плоды: он, кажется, смирился со своей участью. Орден был силен, как никогда. Да и сам Северус почти ни в чем ему не возражал. Магглы… Они Альбуса интересовали мало, сами по себе. Пускай Волдеморт поразвлекается, главное, чтобы не трогал магическое население. Альбус прекрасно понимал, что время для войны не пришло. Понимал это и его оппонент. Поэтому оба занимались повседневными делами,
Список Малфоя слишком запоздал. Дамблдору, конечно, было известно, что Нотты сильное семейство, но он даже не подозревал, что настолько.
«Дай Бог, чтобы мальчика забрали для его участия в круге силы», - подумал Альбус, прекрасно понимая, что это не так. Собственно, он не за ребенка боялся. Северус почему-то был к нему привязан, а неприятности с дорогими ему людьми он переживал очень тяжело. Как он тогда испугался за Малфоев! Прошло почти десять лет, но Альбус помнил этот день как вчера. Обычно совершенно невозмутимый зельевар, узнав, что крыло Малфой-менора рухнуло, просто впал в панику. Или взять хотя бы ту же Лили. Таким, как после ее смерти, Альбус Северуса не видел никогда.
В такие моменты Альбус больше всего ощущал груз на своих плечах. На какую-то долю секунды он захотел оставить этот вечно борющийся мир и быть просто стариком, доживающим свой век где-нибудь в горах, любуясь по утрам на восход солнца, и время от времени посещать детей и внуков. Мгновение - и Дамблдор опять взял себя в руки. На данный момент он не знал человека, который смог бы его заменить во главе сил света. Не было того, кто понимал бы необходимость потерь во имя борьбы, необходимость пожертвования, пускай и кем-то дорогим себе во благо всего мира. Да и детей у него не было…
Альбус взял чашку с чаем в руки и поудобнее устроился в кресле. Зря все посмеиваются над его привычкой угощать лимонными дольками. Это единственная сладость, вкус которой перебивает успокаивающее зелье. Не помешает и самому угоститься.
Чувство тревоги все нарастало. Дамблдор поднес чашку к губам. Резко открылась входная дверь, и Альбус от неожиданности выронил чашку. Обычно он обращал внимание на пульсирующий шар, указывающий изменением цвета, что кто-то прошел мимо горгулий.
– Здравствуйте, Альбус.
Дамблдор вздохнул и нацепил на лицо одну из самых жизнерадостных улыбок:
– Добрый день, Нимфадора. Рад тебя видеть. Чаю?
– Да, если можно.
Тонкс опустилась в кресло. Перед ней появилась чашка с чаем и вазочка с лимонными дольками, что моментально вызвало улыбку девушки.
– Решила навестить старика или у тебя ко мне есть какие-то вопросы?
– Альбус, я очень сожалею, но у нас проблема.
Дамблдор посмотрел на Тонкс своим любимым взглядом «доброго дедушки» и участливо спросил:
– И в чем дело?
– У нас с Ремусом будет ребенок. А на уроках, сами понимаете, в меня будут попадать различные заклинания. Это очень вредно для ребенка. Так что я смогу работать где-то ближайший месяц, - Тонкс виновато опустила голову, - извините, теперь Вам придется согласиться на преподавателя из Министерства.
Альбус подошел и погладил девушку по голове:
– Не бойся, моя девочка, ребенок - это превосходно, а на пост преподавателя защиты я кого-нибудь найду.
– Я Вас подвела.