Доверяю тебе
Шрифт:
Влад. Между мной и тобой остался последний шаг, преодолев который, все тайны, что я храню внутри, будут открыты. Почему-то, в данный момент, уверена, что, узнав правду, он не оставит меня. Она не смутит его и не станет причиной разрыва с его стороны. Так ли это на самом деле? Запасусь терпением, признаюсь, и узнаю.
И бабушка права, только будучи честным с близким человеком, можно впустить его в свою жизнь и открыться. Моей ошибкой было попытаться скрыть от него правду. Ведь если у Владислава существуют проблемы из прошлого, от которых он страдает и мучается, я хочу все о них знать. И помочь ему всем, что в моих силах. Теперь я понимаю Влада. Его беспомощность в попытках облегчить мою боль.
От этих мыслей мне на душе стало спокойно и тепло. Во мне столько храбрости рассказать ему все, что даже мурашки по коже прошлись. Но сейчас он крепко спит, поэтому придется повременить и рассказать все завтра. Одна надежда лишь на то, что к утру, я буду полна решимости так же, как и сейчас.
— Саш, ты чего не спишь? — хриплый голос неожиданно раздается в темной гостиной, отчего я дергаюсь всем телом и сжав ноги крепче, оборачиваюсь.
Сонный Владислав, в одних только пижамных штанах, стоит посреди гостиной и потирает глаза.
— Не спится, — пожимаю плечами.
— А я думал ты снова сбежала, — криво усмехается и подойдя к дивану, усаживается, — иди сюда. — Хлопает ладонью рядом с собой.
Молча спускаюсь с подоконника и спешу к нему.
— А все потому, что ты спала до обеда и весь день не занималась ничем активным. — Прикрыв ладонью рот зевает. — Энергии мало потратила, теперь и не спится.
— Наверное, — не выдаю главной причины, почему боюсь заснуть и просто соглашаюсь.
Сажусь рядом с ним, он хлопает ладонью по коленям, и я воспринимаю это как знак, прилечь на них. Что и делаю.
— Давно тут сидишь? — Его большая ладонь зарывается в мои волосы и неторопливо перебирает пряди. Чуть потягивает и проводит по ним.
— Даже не знаю, вроде не долго. Засмотрелась на вид из окна. Он шикарный, кстати.
— Рад, что тебе понравилось.
Мы замолчали на минуту. Я смотрела в потолок думая, как начать разговор, который пару минут назад, рвалась озвучить.
Владислав продолжал мягко пропускать пряди моих волос сквозь пальцы и сам пришел на помощь:
— О чем задумалась?
— О нас. — скрипуче выдаю, и замолкаю, он устремляет свой взгляд на меня. — О тебе. О том, что не хочу от тебя ничего скрывать. — Мне сложно удерживать его взгляд, но я делаю это.
— Я не настаиваю, чтобы ты делилась со мной прямо сейчас. Только когда будешь действительно готова. Саш, я не тороплю тебя. — в который раз заверяет и тепло улыбается.
— Если я не расскажу сейчас, то не знаю когда решусь снова. — Мое сердце забилось еще сильнее. Ну давай, же, просто начни.
Владислав взял мою ладонь в свою и мягко сжал. Давая понять, что он поддерживает мой порыв и понимает, как мне тяжело было решиться на этот разговор.
Глава 15
С детства я была самостоятельным ребенком, потому как моим воспитанием заниматься было некому.
Мама. Одно только это слово, горечью отдает на языке. Для кого-то этот человек является целым миром, бесконечной вселенной, наполненной теплом, цветными красками и приятными воспоминаниями. Только не для меня. Скажем так, она мужское внимание и занималась только своей личной жизнью. Попросту ей было не до меня в плотном графике своих гулянок, разборок с ухажерами и бесконечными драмами. Она могла пропасть на
Училась я хорошо, после школы спешила домой, занималась уроками, уборкой двухкомнатной квартиры и готовкой. Питалась я в школьной столовой и китайской лапшой. Мама приходила поздно и обычно не одна. Бывало, что ее мужчины жили у нас или же она у них пропадала. В будние дни я находилась у мамы, а на выходные ездила к бабушке в соседний городок, что в полутора часах езды на автобусе.
У меня была мечта уехать к бабушке навсегда, я любила ее больше матери. Ведь именно она заменяла мне мою непутевую мать. Бабуля частенько ругала мать и грозила лишить ее родительских прав, если она не займется моим воспитанием и перестанет пропадать из дома на день и более. Мать, конечно же ее не слушала и делала по-своему. Я же ничего бабушке не рассказывала. Во мне теплилась надежда поскорее сбежать от матери, но и навязываться к бабуле, пока не стану самостоятельной и закончу школу не хотелось. Я радовалась тому, что у меня есть крыша надо головой, ночлег и какая-никакая еда.
Все было в моей жизни спокойно и хорошо и жаловаться мне было не на что и некому. Да и зачем? Обычная рутина, к которой я привыкла и не стремилась что-то изменить, пока не закончу школу. У меня были друзья, мне нравилась учеба. И отсутствие моей матери в жизни не волновало, я отвыкла от нее.
Все было терпимо до того злополучного дня.
Я перешла в десятый класс. Позади были летние каникулы, которые я провела у бабули, а на носу был новый учебный год. Парнями я не увлекалась, а целиком и полностью была посвящена учебе и книгам. Были выходные, конец сентября, солнце пригревало, но было уже по-осеннему прохладно. Мама взяла меня за город, на дачу к своему очередному жениху. Я не хотела ехать, но бабушка в очередной раз устроила скандал маме, снова обвиняя ее в плохом воспитании своей дочери, ругаясь, что я ее совсем не вижу. Поэтому мать и заставила меня ехать с ними.
На даче были незнакомые мне мужчины и женщины, которые до самого позднего вечера пили и танцевали. Я же сидела в комнате на втором этаже и читала книгу, готовилась к учебе. Ближе к ночи гости начали разъезжаться, оставив только хозяина дачи — маминого жениха и нас.
Поскольку в доме стало намного тише, я отложила книги, переоделась и приготовилась ко сну. Расстелив старый пыльный диван, я легла спать, дрожа от холода под двумя покрывалами.
Я не знаю, сколько мне удалось подремать. Но проснулась я в темноте от скрипа старых досок на полу. Все произошло настолько быстро, что я даже звука не успела издать. Он резко сорвал с меня одеяло и навалился сверху, выбив из легких весь воздух. Ладонью он резко с силой зажал мне рот. Но даже если бы и была возможность, я бы не смогла закричать. Потому как ужас происходящего убивал любую попытку позвать на помощь.
Я до сих пор помню запах его несвежего дыхания и перегара. Он ругался, и невнятно бормотал что-то, я не разобрала ни слова. Давил так сильно на мой рот, боясь, что закричу, что перекрыл возможность вдыхать воздух носом. Я задыхалась, воздуха отчаянно не хватало.