Доза для тигра (сборник)
Шрифт:
На этот аргумент полковнику возразить было нечего. Да и окровавленная лапа зверя говорила сама за себя. И все-таки чувствовалась в ситуации какая-то недоговоренность. Слишком уж быстрым был переход от ярости к спокойствию. Не каждый человек способен так быстро взять себя в руки, а тут – зверь, в «культурном арсенале» которого – лишь инстинкты.
Если убитый выгуливал его, значит, медведь хорошо знал этого Антоху и был с ним в более-менее мирных отношениях. Иначе о каких прогулках могла бы идти речь? И тем не менее что-то настолько взбесило зверя, что он набросился на своего провожатого.
Что-то здесь не складывалось.
Кроме того, полковника смущал чересчур уж локальный «характер повреждений». Зверь был в наморднике, а значит, мог действовать только лапами, и, глядя на огромные когти, Гуров не сомневался, что, если бы он дал им волю, результаты этого действия оказались бы гораздо более глобальными.
«Как это так аккуратненько у него получилось? – подумал он, в очередной раз внимательно взглянув на труп. – Шею разодрал и успокоился. И запах крови не возбудил его, и даже только-только начатый процесс не завлек».
Тем временем Шутов и дядя Федя о чем-то озабоченно совещались между собой.
– Лучше будет, если ему скажешь ты, – внушал дрессировщик. – Ты у него на хорошем счету, он тебя любит. А если я сейчас… Если я после того случая еще и про Фимку ему сообщу, так он меня вообще… вообще из труппы к чертям выкинет.
– Так ты же тут ни при чем, – отвечал дядя Федя, явно стараясь отделаться от неприятного «дипломатического поручения». – Просто скажешь ему, и все. А я-то чего буду? Я – человек маленький. – Эй, эй, ты чего?! – вдруг возмущенно воскликнул он. – А ну-ка, брось! Кто разрешил? Это частная территория.
В то время, как циркачи выясняли отношения, тихоня Леня извлек висевший у него на шее и незаметный под курткой фотоаппарат и теперь активно нажимал кнопки, делая кадр за кадром.
– Да, парень, ты бы притормозил, – хмуро взглянул на него Шутов. – Тебе здесь даже находиться нельзя, не то что снимать. Ты-то ведь не из полиции, как я понял.
– Он – народный дружинник, – вступился за журналиста Гуров.
Однако нового выяснения отношений не последовало, поскольку в самом начале дискуссию прервали появившиеся оперативники. Несколько человек в штатском вошли в вольер, а из коридора следом за ними так и норовили прорваться любопытные. По-видимому, новость уже не была секретом для цирковой труппы.
– Проходим, проходим, граждане! – заслоняя собой дверной проем, говорил высокий плечистый парень, прибывший с опергруппой. – Здесь посторонним находиться нельзя, ведутся оперативные мероприятия.
Тем временем другой оперативник, молодой мужчина с внимательными серыми глазами, подошел к стоящим возле трупа и, коротко представившись: «Майор Щеглов», спросил:
– Кто первым обнаружил тело?
Уяснив для себя последовательность событий и разобравшись с тем, кого нужно опрашивать, а кто и сам может кое-кого допросить, Щеглов подозвал одного из своих коллег и поручил ему дядю Федю. Сам же занялся Шутовым, но перед этим предупредительно обратился к Гурову:
– Если вы хотите присоединиться,
– Да уж, – усмехнулся Лев. – Чего-чего, а этого добра у меня всегда навалом. Хотя кое с кем переговорить я бы, пожалуй, не отказался. Геннадий Викторович, не подскажете, что это за Чапай такой, которого вы здесь недавно упоминали? Еще говорили, что он может заставить медведя усыпить.
– Это «главный» наш, – насупившись, проговорил Шутов. – Инспектор манежа. Крабовский Василий Иванович.
– Вот оно что. Василий Иванович, значит. А где я могу отыскать его?
– Да здесь где-нибудь, наверное, неподалеку. Думаю, ему уже доложили о происшествии.
– Я могу послать кого-нибудь из ребят, чтобы нашли его, – предложил Щеглов.
– Буду весьма признателен, – кивнул Гуров.
Глава 2
Вскоре после прибытия оперативников в вольере, где выгуливали животных, воцарилась деловая и весьма нехарактерная для этого места атмосфера.
Медведя Фимку увели, и вместо него на небольшом пространстве теперь хозяйничали двуногие существа. Возле распростертого тела суетился молодой парень с фотоаппаратом, чем-то похожий на Леню, а по углам на принесенных откуда-то разношерстных стульях сидели оперативники и опрашивали работников цирка.
В одном углу примостился и Гуров. Напротив него восседал крупный мужчина с орлиным взглядом и осанкой патриция. Старый обшарпанный стул под ним казался почти королевским троном.
– Если я правильно понял, трагедия произошла во время выгула животного, – говорил полковник. – Кем работал в цирке погибший?
– Антон? В штатном расписании он числился как специалист по уходу за животными, – отвечал Крабовский. – Кормление, выгул, гигиена. Впрочем, Антон свои белы ручки, как говорится, не пачкал. Погулять, подготовить к представлению, это – да, это он мог. Но кормить и убирать, я извиняюсь, экскременты, это он оставлял тем, кто попроще.
– А Антон был важным человеком?
– Как вам сказать? Он давно работает у нас, человек, как говорится, универсальный. Может и на подхват к униформе выйти, и даже на манеже поработать в репризах. Экстренные ситуации везде случаются, сами понимаете. Никто от этого не застрахован. Клоун… заболел, или животные капризничают. Мало ли что может быть. А зритель на представление пришел, ему на пустую арену любоваться не хочется, не за то деньги платил. Вот и приходится иногда артистов, так сказать, подстраховывать. Кто давно работает, они уже специфику знают, им такое дело доверить можно. Ну а новички, те, конечно, только с животными. Накормить, прибрать – в этом духе.
– То есть Антон не только следил за животными, но мог выйти и на арену как артист?
– Да.
– Даже в номере с тиграми?
– Нет, что вы! Я не имел в виду, что он работал как дрессировщик. Клоунов подменить, если что-то… не задалось, или униформе помочь, здесь – да, здесь можно было его поставить. А дрессировщики – это совсем отдельная специальность. Они и учатся несколько лет, и животных подолгу к себе приучают, и номера репетируют. Нет, на дрессировщика Антоха, конечно, не тянул.