Дождь для Джона Рейна
Шрифт:
— Вы уверены? — спросил я, глядя на Мураками. — Это займет всего минуту.
— Позже, — повторил он. Телохранители стали у него по флангам.
Я взглянул на телефон и увидел, что связь установлена.
— Ладно.
Я пожал плечами. Положил руки в карманы, телефон в левой, в правой дверной стопор. Подожду, пока они не подойдут на расстояние удара.
Но они остановились, не дойдя до этой границы. Я недоуменно смотрел на них, как бы говоря: «Эй, парни, что, собственно, происходит?»
Мураками довольно долго сверлил меня взглядом. А когда заговорил, голос его был похож на низкий рык.
— У нас проблема.
—
— Ага. Проблема в том, что твое имя не Араи. Ты Рейн.
Глаза мои испуганно забегали с лица на лицо, потом на дверь, потом снова на них. Мне хотелось, чтобы они подумали, будто я хочу слинять. Я бы так и сделал, если бы мог.
— Держите его, — приказал Мураками.
Тот, что был слева, сделал рывок. Я был готов. Мои руки уже освободились из карманов, я выбросил вперед левое предплечье, как будто чтобы блокировать его. Громила ухватил наживку, вцепился в предплечье обеими руками, чтобы обездвижить его, пока его партнер наступал справа. Змеиным движением я вывернул ту руку, которую телохранитель хотел удержать, капканом вцепился в его запястье, используя как опору перед броском. Это сковало его, он уже не мог двинуться в противоположную сторону, как не мог и среагировать, чтобы не дать мне сократить расстояние. А дверной стопор был уже зажат в моем кулаке, винт торчал между указательным и средним пальцами самым зловещим кольцом-печаткой в мире.
Я хлестко врезал по его обездвиженной руке, потом вверх — в шею, целя как раз пониже линии челюсти. Я не собирался наносить слишком сильный удар. Требовалась точность, а с этим все оказалось в порядке. Острие погрузилось в плоть как гиподермический штопор, и до того, как парню удалось вывернуться, я еще раз воткнул оружие и выдернул его. Бедолага взвизгнул и отскочил в сторону, инстинктивно закрыв рукой образовавшуюся рану. Кровь, пульсируя, вырывалась из-под его пальцев, из чего я понял, что пробил сонную артерию.
Телохранитель издал ужасный булькающий звук и рухнул, так и не отпустив рану, однако кровь продолжала литься ручьем. Я снова развернулся вправо. Его приятель резко остановился, не понимая, что только что произошло, в шоке от обилия крови. Я перехватил стопор большим и указательным пальцами, на манер ножа, и стал размахивать им в этаком голливудском стиле, полностью вытянув руку так, чтобы оружие находилось достаточно далеко от меня.
Когда телохранитель понял, что я держу не нож, он сделал попытку вырвать у меня из руки этот предмет. Я дал ему ухватить меня за запястье, потом сделал движение, будто намереваясь высвободиться. Он сгруппировался против моего усилия, перенес тяжесть на переднюю ногу, сосредоточив внимание на моем оружии. Я оторвал правую ногу от пола и ударил его в колено. В последний момент он заметил ее и попытался увернуться, но слишком много веса было переложено на эту ногу. Колено с хрустом сломалось, и телохранитель с пронзительным криком рухнул на пол.
Мураками продолжал стоять между мной и дверью. Он спокойно смотрел на двух упавших: один из них вопил и корчился от боли, второй сидел, крепко вцепившись в пульсирующую кровью шею карикатурным жестом умирающего клоуна. Потом поднял взгляд на меня. Улыбнулся, продемонстрировав фарфоровые зубы.
— Ты хорош, — сказал он. — По виду не скажешь, но хорош.
— Твоему другу нужен врач, — ответил я, тяжело дыша. — Если не оказать ему нужную помощь, он через
Мураками повел бровями:
— Думаешь, после этого он мне нужен как телохранитель? Если он не умрет, я сам его прикончу.
Лежащий человек насквозь пропитался кровью и тусклым взглядом смотрел на Мураками. Рот его беззвучно открывался и закрывался. Через мгновение телохранитель бесшумно повалился на бок.
Мураками посмотрел на него, потом на меня. И снова поднял брови:
— Похоже, ты избавил меня от хлопот.
Давай, Тацу, где же ты, черт тебя возьми?!
Мураками расстегнул молнию на куртке и сделал шаг назад, прежде чем распахнуть ее. Если бы он остался стоять так же близко, как и стоял, я бы успел подскочить и спустить куртку ему на локти, и он знал это.
Мураками посмотрел на окровавленный дверной стопор в моей руке.
— Мы будем делать это с оружием? — спросил он мертвенно-спокойным тоном. — Хорошо.
Он засунул руку в задний карман и вытащил складной нож. Большим пальцем нажал кнопку на рукоятке, и лезвие ножа мгновенно выпрыгнуло в рабочее положение — полуавтоматика. Я знаю эту модель — «кершо», качественное уличное оружие. Лезвие черное, покрытие из нитрида титана, длина около девяти сантиметров. Черт!
По моему невеселому опыту мне известно, что у безоружного против ножа, как правило, четыре варианта. Наилучший — рвать когти как черт, если можешь. Следующий — немедленно сделать что-то, что помешает нападению. Третий — создать дистанцию, чтобы попытаться найти оружие, способное действовать на расстоянии. Четвертый — ломиться напролом, надеясь, что не будешь смертельно ранен, обрушившись на противника.
И не важно, насколько ты тренирован, — это наиболее реалистичные варианты, хотя ни один из них нельзя назвать особенно хорошим, кроме разве что первого. Невооруженная техника против ножа — это фантазия. Ей могут обучать только те, кто никогда не сталкивался с лезвием в умелых руках.
Мое время «мачо» закончилось уже лет двадцать назад, и я бы повернулся и побежал, если бы угроза оказалась достаточно серьезной. Но в замкнутом пространстве додзо с более молодым и скорее всего более проворным противником, стоящим между мной и выходом, бегство навряд ли можно считать вариантом, и я понял, что стандартная процедура выхода сухим из воды против ножа выглядит совершенно безрадостной.
Я бросил взгляд на сумку. До нее метров десять, и шансы добраться до сумки и достать оружие раньше, чем Мураками воткнет в меня клинок, невелики.
Мураками хищно улыбнулся.
— Выбрось свое, и я выброшу свое, — сказал он.
Он точно спятил. Я не собираюсь драться с ним — только разве убить или сбежать, чтобы дождаться более подходящего момента.
— Ты расскажешь мне, в чем, собственно, дело? — спросил я.
— Бросай свое, а я брошу свое, — повторил он.
Вот такие дела. Позади меня стопка «блинов» для тренажеров. Я мог бы дотянуться до них раньше, чем он доберется до меня, и воспользоваться ими как «ракетами», утомил бы его немного, получил бы паузу, необходимую, чтобы добраться до пистолета. Не особо выдающаяся идея, если учесть, что этот парень способен драться с собаками, но у меня стало плохо с воображением.
— Ты первый, — сказал я.
— Хорошо, тогда с оружием. — Он начал приближаться ко мне. Медленно, не торопясь.