Дождь поющего огня

Малкин Борис Геннадьевич

– Нет, он служил. По - моему ты уже должна отличать смысл этих понятий.

– Понимаю, - спокойно ответила Лирри.

– Интересно, какую цену ты заломил за эту службу.

Сатана засмеялся.

– Лучше бы ты спросила, что это за служба?

– Разумеется ни чего общего с трудом праведника.

– В самую точку.

Лирри поднялась из за стола и глаза её сверкнули.

– Так, его здесь нет?

– Оп- па, а вот теперь позвольте, - захлопал в ладоши Дьявол.
– Это уже вопрос стоящий дорого. Ты шла сюда

по следу, ведущему через твоё сердце. Но тут теряются любые следы, даже в таком сердце, как твоё. Если ты уйдёшь, а муженёк останется здесь, ты не сможешь найти его нкогда, кроме моего ада. Или его ада. И, когда ты поймёшь, что его нет там, ты захочешь вернутся за ним сюда. Но будет уже поздно. Время, госпожа, в моём стане ещё ощутимее.

Дьявол буквально буравил её взглядом.

Лирри молчала, её лицо оставалось невозмутимым.

– Скажи, куда девал его?

– Принимай условия, - хлопнул по столу Сатана.

Взгляды встретились. Повелитель грёз поёжился и отвернулся.

– Условия, как и во всех сказках - твоя красота. Ты сможешь оказаться рядом с мужем через несколько минут. Толька нужна ли будешь ты ему безобразная, если он сбежал от такой красавицы?

– Сгораю от нетерпения узнать об этом.

– Согласна?

– Согласна.

Сатана почесал подбородок и смущённо опустил глаза.

– Чего ты медлишь.

– Э... понимаешь, в моих владениях не найдётся не одного палача, способного обезобразить тебя, даже я не в силах прикоснутся к твоей красоте.

– Что мне делать, - голос Лирри стал угрожающим.

– Полегче.
– Хозяин ада подал ей нож.
– Сама. Иди к камину, раскали его и кромсай своё лицо, пока не будет достаточно.

Дьяволу пришлось очень сильно прислушаться, что бы различить её стоны.

"Кажется, я продешевил второй раз." - Подумал он, распахивая пинком

двери белого цвета.

– Прощайте, моя госпожа, - любезно улыбаясь указал он на дверь.
– Катись к нему.

– Прощай.

...........................................................................................

Он украл её память.

........................................................................................

Упавшие листья

Приглушают шаги.

Не возможно кружиться и падать

До бесконечности.

Есть ноги,

Под которые упасть

Высшее счастье

Для отлучённых

Он увядающего мира.

.............................................................................................

Шаги или шепот цветов?

Ветерок или вздох?

Море или её глаза?

Чего она ищет, если память исчезла в подземных лабиринтах злого владыки? Что так влечёт её в суматохи изглоданного суетой мира?

Для чего ей всё это?

Что у неё осталось?

............................................................................

Под

безобразными рубцами спряталась её красота.

Молчит украденное прошлое.

Настоящее теряется в неясных догадках.

Будущего нет.

Но его не украсть.

Пока продолжается жизнь, оно существует.

Яркое прошлое рождает огненное будущее.

Пламенный путь её сердца.

Часть II

Громадная пустыня человечьего духа

Требует в свои недра живительной влаги.

Мир милостив.

Чудо оседает в трещины почвы.

Но яростное светило смысла

Отторгает милость Мира

Прочь от груди,

изнывающей от зноя пустыни.

I.

II. Смех и танцы...

Взгляд на твои глаза

Рождает чудовище,

Трусливо скрывающееся

В моём превосходстве.

Я лежал на скрипучей солдатской, койке несвежая простыня закрывала темноту казармы от ещё более тёмного мрака моих мыслей.

Ярости не осталось. Я был раздавлен, уничтожен... и слаб. Меня мучил стыд сожаления о разрушенной вере в собственное величие. Мысли полосовали меня обжигающими рубцами. Я прятался в чувства, но находил лишь кошмарную боль израненной индивидуальности.

Я - ничтожество не достойное жить.

Ничтожество, которому нет места на свете, - это я!

Тщательно замаскированное оправдание таилось за этими обличениями.

Изредка я молился, просил Бога о помощи, просил избавить от повторных случаев выявления моего ничтожества. Поистине, я был в тот момент истинным ничтожеством, страстно желающим быть героем эгоцентрических грёз.

Всего час назад, самоуверенный и смелый, я бросился на наглеца, пытаясь защитить самолюбие попачканное оскорблением. Получилась вовсе не битва, а обычная грязная потасовка. Сила моя дрогнула, то есть я струсил и проиграл, в который раз столкнувшись с сомнением и страхом.

Разбитое в пух и прах лицо и ноющие рёбра. Тоска притягивала зловещие мысли.

Безысходность глодала слабое сердце. Понемногу нервы успокаивались, тягучие мысли перемешивались грёзами типа: "Если бы... То я... Ещё не много и..." - и так далее. Действительность не припудришь, не пострижешь...

На край кровати кто - то присел. Я откинул простынь и увидел улыбающегося Артемия.

– Ждёшь, чтобы я пожелел тебя и обозвал обидчиков последними словами?

– Ничего я не жду.

– Просишь судьбу и сам же жалуешься своей же судьбе на свою же судьбу.