Дождь в твоих ладонях
Шрифт:
— Не расстраивайся, я знал, что так будет. Знал, что он тебя так легко не отпустит. И правильно делает.
Я выгибаю вопросительно бровь.
— Правильно? Ты на его стороне?
— Правильно — это значит я бы тоже боролся до конца. За тебя…. Я бы тебя никому не отдал. Никогда. И он пытается. Но у него ничего не выйдет.
Смотрим друг на друга. Демид кажется немного остывает.
— Я ничего не понимаю. У меня уже голова кругом идёт. Я не знаю что делать.
Обнимаю его и прижимаюсь к его груди. Он гладит
— Мы решили это. Игнорить его. Так будет легче для всех. А вообще. Пошли его на хрен и все.
— Вот так грубо.
— Да! Скажи ему, что он тебе мешает, что ты больше его не любишь.
— Я не могу так…
— Значит мне нужно ему популярно объяснить?
— Демид. Давай просто быть вместе, мы вдвоем. Ничего плохого слава богу не случилось. Я поговорю с ним ещё раз.
Разворачивает к себе лицом и смотрит в мои глаза.
— Я не хочу, чтобы ты с ним общалась.
— Почему? Ты не доверяешь мне?
— Просто не хочу и все. Ясно?
— Хорошо, не злись. Иди сюда, мой чемпион.
Прижимаюсь к нему всем телом и целую в губы.
— Хитрая… Хулиганка. Мы ещё вернёмся к этому разговору. А пока займёмся другим, — бормочет сквозь поцелуи.
Демид утаскивает меня в кровать. Но мы больше не смотрим фильм, да и сон как рукой сняло.
Перед тем как полностью отдаться воле чувствам в голове мелькает мысль. Да что-то мне подсказывает что Жуков не успокоиться.
Глава 42 "Испытания на прочность"
Демид
— Мне кажется, ты им понравился, — шепчет Таня в темноте.
— Ты так думаешь? А мне показалось, что они испытывали меня. Особенно папа с баней, я думал мои уши расплавятся к чертям, — тихо смеюсь, чтобы никого не разбудить.
— Но ты стойко выдержал. Я тобой горжусь. Папа с друзьями вечно спорит, кто кого пересидит в парилке. Как дети все равно. Но сегодня. Хм. Не знаю, что на него нашло. Обычно он не такой суровый. И все равно ты ему понравился. И маме ты понравился. Правда. Просто все неожиданно случилось. Сам понимаешь о чем я.
— Они переживают за тебя. И учитывая, что я живу в другом городе это понятно. Сегодня за обедом я кажется четко дал понять, что заберу тебя к себе в Питер. Мне показалось, мама этому не обрадовалась.
— Не думай даже об этом. Все наладится, они привыкнут. Я уже взрослая и могу сама решать, что мне делать. В конце концов мы и сейчас видимся редко. Ничего по-сути не поменяется. Я итак живу отдельно.
— Я знаю, — крепче прижимаю малышку к себе. — все будет тип-топ.
***
С утра Вячеслав Семёнович отец Тани зовёт меня на рыбалку и даже успевает приготовить костюм и всю амуницию. Чувствую испытание номер два готово. Вчера он проверял меня жарой, сегодня холодом, дальше что? Медные трубы?
Мы начинаем собираться, но все обламывается в одну секунду.
Черт. А я уже приготовился.
Мы остаёмся дома. Мама Тани решает устроить семейные посиделки. Она накрывает на стол, достает семейные альбомы и знакомит меня с миром моей девушки.
Таня смущается и смеясь поясняет каждый снимок: Это пошла в первый класс; Здесь в зоопарке; Тут вся семья Тани. И ещё много других фотографий. С каждым снимком я понимаю что проникаюсь ещё сильнее. Ещё сильнее съезжает крыша рядом с ней. Ещё сильнее нравится ее детство, ее семья, ее жизнь, ее мир.
Мы круто проводим день. Гуляем по деревне, пьем чай на печке, а когда нас никто не видит сумасшедше целуемся, как будто это наш последний день. Жаль что время стремительно бежит вперёд. Под вечер собираемся обратно в город.
***
Оказавшись дома, я неприятно удивляюсь. Пока мы гостили у родителей Тани, Артём снова прислал ей букет, и конфеты в придачу. Я жутко злюсь и с усилием подавляю в себе желание врезать ему по морде. И я бы давно врезал. Но какая-то благородная часть меня сдерживает и не даёт сорваться.
Таня хмурится, но, как мне кажется, с тайным восторгом и любопытством изучает очередной подарок от бывшего. Чувствует запах цветов, заполняющий кухню, и слегка улыбается. Твою мать!
И где он раньше был? Почему раньше не дарил ей букеты? А сейчас нарисовался.
И к слову он снова звонит. Точнее названивает. Но Таня не берет трубку.
— Демид, пошли спать, ну хватит уже гонять…
Я сижу на диване на кухне. Таня обнимает меня сзади, нависает сверху и легко целует в губы.
— Уже поздно. Пошли. Слышишь. Забей на всех. Завтра решим что делать. М?
— Твоя взяла. Пошли, — говорю ей потому что я уже решил, что делать.
***
Пять дней, черт возьми. Пять дней ее бывший мешает нам наслаждаться друг другом. Вот и вчерашний день не стал исключением. Курьер снова принес цветы и коробку конфет. Урод! Вмазать бы ему, чтобы дошло наконец-то что он творит полную хрень. Не курьеру конечно, а ее бывшему, глупцу, который видимо все ещё лелеет надежду ее вернуть.
Таня уже не удивляется. Вчера утром мне показалось, что она уже ждала очередного сюрприза. Она то и дело поглядывала на дверь и в окно. Черт знает. Может у меня развилась паранойя с этими гребанными букетами.
«Таня, Господи, ещё один букет. Уже пятый! Куда их девать? Хоть цветочную лавку открывай» — охала моя бабушка, то и дело переставляя хрустальные вазы с места на место. Меня уже тошнило от цветов и его стойкого сладкого запаха.
Вчерашний пятый букет стал последней каплей. И вот я решил осуществить то что уже несколько ней крутилось в моих мыслях.