Дождь Забвения

Рейнольдс Аластер

– Конечно. – Калискан повел гостей в узкий носовой отсек шаттла, заполненный оголенным металлом – торчащими шпангоутами, трубами, – будто в чреве миниатюрной субмарины.

И удобств для экипажа там было не больше, чем на подводной лодке.

– Канал связи еще открыт, – сказал Калискан. – Я позабочусь о том, чтобы после окончания этой заварушки усилия Кассандры были оценены должным образом.

– Кассандра? Ты меня слышишь? – позвала Ожье.

– Очень хорошо.

– Улетай отсюда. Дальше мы сами справимся.

– Калискан

сможет вас увезти?

Тот наклонился, чтобы попасть в поле зрения камеры.

– Не беспокойтесь, я позабочусь о них.

Теперь, увидев Калискана воочию, Флойд не сомневался: точно встречал раньше или его, или его брата.

Не снимая скафандра, глава Бюро древностей посмотрел в круглый иллюминатор.

– Почему она не стартует? Разве она не понимает, насколько нестабильна эта конструкция?

Молния полыхнула снова, резко очертив тенями лицо Калискана, словно ретушь – старое фото.

– Приближается буря, – произнес Флойд.

– Кассандра, у тебя проблемы? – спросила Ожье, надеясь, что канал связи еще открыт.

В ответ даже не затрещал динамик. Экран остался пустым и черным. Калискан, явно встревоженный, уселся в кресло пилота и принялся щелкать тумблерами – сперва неторопливо, потом все быстрее и лихорадочнее.

– Что-то не так, – заключил он через минуту.

– Вторжение фурий? – спросила Ожье испуганно.

– Нет. Датчик показывал низкую концентрацию.

– А сейчас что показывает?

– Ничего. Все оборудование мертво, даже мониторы. Судно переключилось на аварийное питание и поддерживает лишь базовые функции. – Он кивнул в сторону иллюминатора. – Учитывая возраст вашего шаттла, делаю вывод, что у Кассандры те же трудности.

– Но если это не фурии…

Снова сверкнула молния – ближе, ярче, яростнее. Башня вздрогнула, загрохотала, залязгала, сотрясая пришвартованное судно, – будто прошел рядом грузовой поезд.

– Не понимаю, что здесь происходит, – объявила Ожье, – но нам стоит убраться отсюда до того, как налетит буря, или упадет башня, или случится то и другое вместе.

– Сейчас мы не можем убраться, – возразил Калискан. – Сдается, это не молнии.

– Но если это не молнии… – Ожье запнулась: страх сдавил горло.

Флойд покосился на нее. Мимолетного взгляда хватило, чтобы понять: она осознала нечто немыслимо жуткое, чудовищное.

– В чем дело? – спросил он, потягивая к ней руку.

– «Выжженная земля»! Началось. Это ядерная бомбардировка с орбиты.

– Боюсь, она права, – подтвердил Калискан. – Вспышки похожи на ядерные взрывы. Они в сотнях километров, но приближаются.

– Как будто мы и так мало уродовали планету, – пробормотала Ожье, прижав ладони к лицу.

– Давайте потом попереживаем за планету, – предложил Флойд. – А пока позаботимся о собственных шкурах. Как нам выбраться отсюда? Судно исправно?

– Повреждения от мощного электромагнитного импульса, – объяснил

Калискан. – Оба судна сделаны ретрами. Много электропроводки и электроники. Защита от мощного электромагнитного импульса не предусмотрена.

Флойд не понял, о чем говорил Калискан, но предположил, что дело плохо.

– Так они полетят?

– Не знаю, – ответил Калискан, продолжая возиться с пультом. – Часть систем пытается перезапуститься, но остальные в полной отключке. Попробую изменить загрузочную последовательность…

Его пальцы заплясали с безумной скоростью на клавиатуре, по закрепленному на потолке экрану побежали колонки бледных цифр и символов.

– Пока вы пытаетесь оживить шаттл, – сказала Ожье, водружая шлем на голову, – я узнаю, как дела у Кассандры.

– Нет нужды, – сказал Флойд, глядя в иллюминатор. – Она направляется сюда.

– Ты уверен?

– Посмотри сама. Наверное, решила, что оставаться на борту слишком рискованно.

Кассандра надела стандартный скафандр из аварийного резерва. Или площадка накренилась сильнее, или ветер усилился, но девочка едва шла, сгорбившись как старуха, переставляя ноги с мучительными усилиями. По площадке скользили обломки с зазубренными краями, иные пролетали совсем рядом с бредущей фигуркой.

– Осторожно! – воскликнул Флойд.

Он осмотрелся по сторонам, пытаясь представить, как четверо поместятся в тесной кабине. Хотя, возможно, и не надо помещаться. Вряд ли Калискану удастся оживить шаттл.

– Кажется, взрывов стало поменьше, – отметила Ожье, глядя в другой иллюминатор. – У кого-то наверху обнаружилась толика здравого смысла?

– Я бы на это не рассчитывал, – буркнул Калискан.

Площадка дернулась снова, накренилась сильнее. У Флойда внутренности сжались от ужаса: шаттл тронулся, заскользил.

– Мы падаем, – сдавленно проговорил сыщик.

Но вдруг судно остановилось. Площадка выровнялась. Он недоуменно посмотрел на Ожье, затем на Калискана. Похоже, они тоже не понимали, что происходит.

– Кассандра уже почти здесь, – сообщил Флойд. – Может, спустите трап?

Но та больше не шла. С очевидным усилием она выпрямилась, стараясь устоять на ветру, посмотрела налево. Флойд проследил за ее взглядом, насколько позволял иллюминатор, и увидел причину остановки.

– Эй, вам нужно это видеть!

– Что? – спросила Ожье.

– Иди и посмотри!

Он подождал, когда Ожье пересечет кабину и заглянет в иллюминатор, почти прижавшись щекой к его щеке.

За краем площадки возвышалось нечто огромное, с торчащими округлыми выростами, сияющее множеством странных огней, образующих кольца, кривые линии, таинственные символы – будто светящиеся узоры на шкуре титанического спрута, вздымающегося из глубины и нависающего над несчастным кораблем. Кассандра стояла перед громоздящейся горой света, чуть разведя руки – то ли приветствуя, то ли молясь.