Дожить до завтра
Шрифт:
— Куда этого, капитан? — услышала я.
— С бабой посади. А в башне что?
— Только это, капитан! — чернявый сержант нес мою камуфляжную куртку.
Железная дверь приоткрылась, и в «клетку» втиснули Петиного убийцу. Он был никакой от страха и боли, но здесь, в полумраке, я его разглядела. «Господи! — поняла я. — Это же тот самый качок, что сидел напротив меня в ресторане, когда я была там с Гришей!» Только теперь тяжелый бычий взгляд был наполнен неодолимым страхом.
— Главное, не обделайся, —
Всю дорогу я стремительно перебирала варианты развития событий. То, что Зимин поступил так радикально, стало для меня полной неожиданностью. И хорошо, если Гром возьмет его на даче. Но прапорщик мог просто-напросто уехать, сбежать! Скажем, на автобусе или поезде. Тем более что скоро через Воскресенск должен пройти московский… И если его сейчас не взять, я себе этого не прощу.
Зимин явно был очень напуган. А запасные документы и отходные пути могли быть им давно предусмотрены — человек он, судя по сегодняшним событиям, конкретный. Надо было срочно что-то решать.
Можно было попробовать сбежать, но я знала: меня как юрисконсульта комитета вычислят к восьми часам утра, и тогда за каждый неумный шаг придется отвечать.
Из машины меня вывели первой.
— Капитан, — обратилась я к старшему наряда. — Я буду говорить.
— Конечно, будешь, — усмехнулся капитан.
— Вы не всех взяли! — нажала я на больное место. — Я расскажу!
— А куда ты денешься, — уверенно улыбнулся он.
— Надо сразу! — крикнула я уже в подъезде отдела внутренних дел. «Черт! Вроде не должен тянуть», — думала я, послушно пройдя в камеру. С меня сняли наручники и захлопнули дверь.
В камере не было никого и ничего, кроме короткой скамейки, и только редкие истошные вопли подследственных вносили разнообразие в унылый антураж.
— А-а! — разносилось по коридору.
— Кто еще был с тобой?! — Резкий щелчок и снова:
— А-а-а!
Я прикоснулась ко лбу: он горел, там наверняка торчала огромная шишка.
Меня вывели минут через восемь. Массивный милиционер вежливо провел странную задержанную в порванной футболке и камуфляжных штанах по коридору и легонько втолкнул в маленький кабинет. Там сидело и стояло человек пять как в форме, так и в штатском.
— Фамилия, имя, отчество? — строго спросил меня тот самый капитан.
Я распрямилась и посмотрела ему в глаза.
— Юрисконсульт Тарасовского комитета солдатских матерей Максимова Юлия Сергеевна, — представилась я. — Убит мой подопечный по линии комитета. Заказчик убийства — прапорщик Зимин Николай Иванович.
— У-у, какие мы слова знаем, — усмехнулся капитан. — «Заказчик»… Ты что — следствие проводила? А? Что молчишь, юрисконсульт Максимова? Я тебя спрашиваю: следствие проводила?!
— На «вы», пожалуйста, — поправила я.
— Ух ты, какие мы нежные! — засмеялся
Допрос шел по самой банальной схеме…
— Послушайте, капитан, — прямо глядя ему в глаза, заговорила я. — Он может сесть на московский поезд, и, если он уйдет, у вас будут неприятности.
Капитан засмеялся — он никак не хотел воспринимать меня всерьез.
— Знаешь, сколько я таких видел? Угрожают, обещают, а потом прощения просят. Как тот… Уразов, помнишь? — этот… — капитан нетерпеливо защелкал пальцами.
— Пискунов, — подсказал Уразов.
— Точно, — обрадовался капитан. — Такой концерт устроил! То он — генеральский зять, то — капитан ФСБ, то — лучший друг губернатора! А потом, не поверишь, какой тихий стал.
Кто-то заглянул в дверь, и капитан вышел.
«Ну что, — услышала я за дверью шепоток. — Привез?»
На перепалку ушло порядка четырех минут, и у меня складывалось впечатление, что капитан просто тянет время. Еще через минуту он снова вошел.
— Вы стриженого допросили? — повернулась я к нему. — Он бы сказал.
— А что тебе стриженый? — усмехнулся капитан. — Ты за себя отвечай.
— Он — убийца, — сказала я.
— Он — убийца?! — засмеялся капитан. — Ладно, теперь буду знать. Ты лучше скажи, кто с вами третий был? — Он определенно собирался искать Грома, а не Зимина.
— Пистолет у вас? — спросила я. — Там отпечатки.
Капитан покрылся красными пятнами.
— Я тебя не спрашиваю про отпечатки! — заорал он. — Я тебя спрашиваю: кто третий был?
В этот момент я пожалела, что не решилась на побег. И тут меня осенило:
— Так Зимин и был третий! — еще громче заорала я. — Сколько можно объяснять?!
Капитан впал в прострацию.
— Сколько надо, столько и будешь объяснять, — зло, но уже без крика ответил он. — А почему он старшего требовал?
— Поймаешь — спросишь. Поехали, капитан, — попросила я. — Московский вот-вот придет… Я ж его опознать могу… А на ходу и приметы расскажу. Время уходит.
Капитан автоматически глянул на часы.
— Давай-ка мы сначала твою личность установим, — внезапно переключился он. — Итак: фамилия, имя, отчество…
«Черт! — подумала я. — А не пытается ли Стругов просто отмазаться? Сколько ему Зимин заплатил — пять штук баксов? А что, если деньги уже у капитана и он действительно просто тянет время? Подумаешь, одно нераскрытое убийство — у них в Воскресенске таких по десять-пятнадцать в год точно повисает… Солдата списать — как два пальца облизать, а пять тысяч баксов — в кармане…» Мне стало дурно. Если капитан действительно отмазывает Стругова, дело плохо. Но ничего другого я придумать не могла.