Доживем до зарплаты
Шрифт:
– Нет, я же тебе объясняла, что это сюрприз. Подожди пару дней, и все увидишь.
И она принялась напевать: «Выбери меня, выбери меня, птица счастья завтрашнего дня!»
Значит, сегодня ужина опять не будет. Не то чтобы я ожидала, что кузина полностью взвалит на себя домашнее хозяйство, но, согласитесь, с ее стороны было бы очень мило хотя бы иногда что-нибудь приготовить. Однако в планы Дианы, очевидно, не входило впрягаться в бытовое ярмо. Как-то не вяжется это с идеей покорения столицы.
Когда я засыпала, зловонная жидкость в чане еще кипела, и
Проснулась я с ощущением бессмысленности бытия. Последние дни я только и делаю, что ношусь по городу, как бездомная собака, а где результат?
Я вспомнила поговорку о том, что один ум – хорошо, а два – лучше. Наверное, пришло время подключить к расследованию Лену Пономареву. Вдруг у старинной подруги Веры возникнет какая-нибудь идея?
Я позвонила на квартиру Веры, Лена была там и сказала, что с нетерпением меня ждет.
– Есть что-нибудь новенькое? – сразу с порога спросила она.
Я покачала головой:
– Ни малейшей зацепки. Опросила кучу народа, аж в глазах рябит от лиц, – и все без толку.
Лена потребовала подробности и не упустила из моего рассказа ни слова.
– Надо проверить эту Татьяну Стремилову, – посоветовала Пономарева, – что-то она мне не нравится.
– Но она уже полгода живет в Волжском.
– Ерунда. Она запросто могла вырваться на пару дней в Москву и организовать покушения. Думаю, тебе надо лететь в Волгоград.
– Когда?
– Чем скорее, тем лучше.
Я задумалась. Пожалуй, Лена права. Я тоже до конца не верю в невиновность Стремиловой. Вот только наскребу ли я денег на билет?
– А может, милиция уже нашла преступника? – спросила Лена.
Я махнула рукой:
– Как же, найдут они! Я думаю, этими делами вообще никто не занимается. Ждут, когда Вера выйдет из больницы, чтобы повесить на нее отравление Джульетты, а второе покушение свести к несчастному случаю. Кстати, как там Вера?
– Плохо, – нахмурилась Пономарева, – состояние все еще тяжелое, врачи никого к ней не пускают.
Лена заварила чай и налила мне в чашку пахучую жидкость.
– Может, хотите пастилу?
Она достала ту самую коробочку, которую мы с Верой не решились открыть. Мне почему-то было стыдно признаться Пономаревой, что у меня появилась такая фобия.
– Нет, я худею, – соврала я. – Это вам, стройным женщина, хорошо, можете ни в чем себе не отказывать, а нам, толстушкам, приходится знать меру.
– Так уж ни в чем не отказывать! Бывали дни, когда я сидела на одном кефире и черном хлебе. По одежке протягивай ножки!
Я вспомнила, что Лена приехала в Москву из провинции, в Первопрестольной ей пришлось нелегко. Зато она может гордиться, что все-таки покорила столицу.
– Кстати, вчера я познакомилась с одной цветочницей, и она мне поведала дикую историю…
Я рассказала, как алчный Тимур оставил Оксану без зарплаты.
– Представляете, какое свинство! Люди и так ишачат с утра до ночи за копейки, так еще и эти гроши у них отнимают! На что, спрашивается, девушке жить?
– А нечего сюда переться! – с неожиданной злостью заявила Лена. –
Я оторопела. Признаюсь, мне тоже не нравится, что улицы забиты народом, что в метро не протолкнуться, но я понимаю: любой человек имеет право жить где хочет. И разрешения у какой-то там Люси Лютиковой или Лены Пономаревой он спрашивать не обязан. Но Лена считала иначе.
– Надо вводить квоты.
– В смысле?
– В смысле отбирать тех, кто столице нужен. Вот, например, раньше, при социализме, в Москве оставались лучшие кадры из провинции: талантливые врачи, ученые, архитекторы. А сегодня к нам без ограничений прется всякий сброд. Вчера он работал младшим чабаном, а сегодня – здрасьте пожалуйста! – уже водитель маршрутки. Поэтому и столько аварий на дорогах со смертельным исходом.
Мне показалось, что Пономарева сваливает разные проблемы в общий котел.
– А кто будет решать, нужен этот человек Москве или нет?
– Мы, народ!
Я хмыкнула. Ох, сдается мне, ни к чему хорошему такая политика не приведет. Все закончится введением очередного препятствия для иногородних – прописки, регистрации, несмываемой метки на лбу. Воры и прохиндеи вроде Тимура легко обойдут эту преграду, а честная трудяга Оксана, от которой столице одна польза, опять останется в дураках.
– И вообще, кто сказал, что в Москве жизнь лучше? – кипятилась Лена. – Это иллюзия! Да, здесь крутятся бешеные бабки, но кому они достаются? Паре-тройке олигархов! А мы, обычные москвичи, копаемся в такой же навозной яме, что и провинциалы. Какой смысл ехать?
И тут Лена ошибается. Да, жить в столице тяжело, но в регионах – еще хуже! Помните, в Москве из-за энергетического кризиса на сутки отключили электричество? [3] На сутки! Впервые за сто лет. На улице было двадцать пять градусов тепла. Какой сразу поднялся вой! Все правительство встало на уши! Немедленно завели уголовное дело! Телевизор по всем каналам верещал о «наступившем конце света»!
3
Речь идет о веерном отключении электричества в отдельных районах Москвы и Подмосковья, которое случилось 25 мая 2005 года. (Прим. автора.)
А все Приморье уже второй десяток лет живет без отопления и горячей воды, население греется теплушками, как во время войны, – и хотя бы одного депутата это волнует? А знаете ли вы, что на Крайнем Севере, в тридцатиградусные морозы, веерное отключение электричества – в порядке вещей? Как люди там выживают – уму не постижимо! Хоть раз об этом передали по телевизору?
Поэтому и стремятся все в Москву. Потому что здесь – лучше. Вернее, не так дерьмово, как на остальной территории нашей необъятной Родины.