Дозор. Питерские тени...

Бондаренко Андрей Евгеньевич

– А, то. Я, к твоему сведенью, являюсь супер-рыбаком. Поплавки сам мастерю, мормышки и блёсна паяю, леску крашу.

– Зачем же её красить?

– Ну,

ты даёшь! Весной рыба предпочитает леску ярко-красного цвета. А осенью, наоборот, нежно-сиреневого. У нас в Санкт-Петербурге об этот каждый младенец знает.

– Дурим маленькой девочке голову? То бишь, вешаем на доверчивые детские уши длинную питерскую лапшу?

– И ничего подобного. Чистую правду излагаю. Чтоб меня в депутаты избрали и обратно не отпустили.

– Ладно, верю…. Можешь, бродяга, жениться. Не возражаю.

– Спасибо большое, – совершенно серьёзно поблагодарил Антонов. – Оправдаю оказанное доверие. А, где у нас…э-э-э…

– Прекрасная Дама твоего глупого сердца?

– Ага, она самая.

– Несётся сюда. Причём, на всех

парах, – многозначительно усмехнулась Дарья. – Хотя первоначально планировала вернуться из города только поздним вечером. А, вот, передумала.

– Почему – передумала?

– Кто же её, авантюристку законченную и отвязанную, разберёт? Позвонила минут сорок назад, мол: – «Еду!». «В чём, мадам Иванова, причина такой спешки?», – интересуюсь. А она мне: – «Сама толком не знаю. Смутные предчувствия терзают…». Предчувствия у неё, понимаешь…. Значится так, бегемоты престарелые. Извольте – в кратчайшие сроки – обеспечить меня братишкой. Возражения не принимаются! Всё, надеюсь, ясно?

– Так точно, товарищ командир! – заверил Антонов. – Будем стараться изо всех старческих сил.

– Гав! Гав! – обрадовался Садко. – Гав…

Конец книги