Дозоры: Последний Дозор. Новый Дозор. Шестой Дозор
Шрифт:
Светлана вздохнула. Покосилась на холодильник – и графинчик примчался обратно.
И я вдруг понял – она чем-то встревожена.
– Света, ты смотрела в будущее?
– Смотрела.
Увидеть будущее в том смысле, какой вкладывают в это предсказатели-шарлатаны, невозможно. Будь ты даже Великим Иным. Но можно просчитать вероятность того или иного события: попадешь ты в пробку на этой дороге или нет, не разобьется ли в воздухе самолет, удастся ли завершить какое-то дело, погибнешь ты или уцелеешь в грядущей заварухе…
– Ну и что?
– Твоей жизни в этом расследовании ничего не угрожает.
– Здорово, – искренне сказал я. Взял графинчик, налил еще по рюмке себе и Светлане. – Спасибо. Ты меня успокоила.
Мы выпили – и мрачно посмотрели друг на друга.
Потом на Надюшку – дочка сидела на полу и возилась с конструктором. Почувствовав наш взгляд, она тихонько замурлыкала: «Ля-ля-ля, ля-ля-ля».
Такими песенками взрослые обычно изображают девочек в анекдотах. Очень вредных девочек. Которые собираются что-нибудь взорвать, сломать или сказать гадость.
– Надежда! – ледяным голосом произнесла Светлана.
– Ля-ля-ля… – чуть громче произнесла Надя. – А чего я? Ты сама сказала, что папе пить не надо перед полетом. Водку пить вредно, ты сама говорила! У Маши папа пил, пил и ушел из дома…
В ее голосе послышалась тоненькая плаксивая нотка.
– Надежда Антоновна! – совсем уж сурово сказала Светлана. – Взрослые люди имеют право… иногда… выпить рюмку водки. Ты когда-нибудь видела папу пьяным?
– У дяди Толи на дне рождения, – мгновенно ответила Надя.
Светлана очень красноречиво посмотрела на меня. Я виновато развел руками.
– Все равно, – сказала Светлана. – Ты не вправе применять волшебство к маме и папе. Я никогда себе такого не позволяла!
– А папа?
– Папа тоже. И повернись немедленно! Я с твоей спиной разговариваю?
Надя повернулась. Упрямо поджала губки. Задумалась, прижав палец ко лбу. Я едва сдержал улыбку. Маленькие дети обожают копировать такие жесты. И их ничуть не смущает, что, уперев палец в лоб, размышляют только герои мультиков, а не живые люди.
– Ладно, – сказала Надя. – Извините меня, пожалуйста, мама и папа. Я больше не буду. Я все исправлю!
– Не надо исправлять! – воскликнула Светлана.
Но было уже поздно. Вода, которая оказалась в рюмках вместо водки, внезапно превратилась обратно в водку. А может быть, и в спирт.
Прямо у нас в желудках.
Я почувствовал, как в животе будто маленькая бомба взорвалась. Крякнул и стал наворачивать почти остывшую картошку.
– Антон, скажи ты хоть что-нибудь! – воскликнула Светлана.
– Надя, если бы ты была мальчиком, то получила бы сейчас ремешком по попе! – сказал я.
– Как мне повезло, что я девочка, – ничуть не испугавшись, ответила Надюшка. – Па, а что не так? Вы же хотели водки выпить. Вот вы
Мы со Светланой переглянулись.
– Нечем крыть, – резюмировала Светлана. – Пошла я чемодан тебе собирать. Такси вызвать?
Я покачал головой:
– Не надо. Семен подвезет.
Даже поздним вечером кольцевая дорога была забита. Впрочем, Семен этого словно бы и не замечал. И я даже не знал, просчитывал он линии вероятности либо просто вел машину на своих инстинктах водителя со столетним стажем.
– Зазнался ты, Антон, – бурчал он, не отрывая взгляд от дороги. – Нет бы сказать Гесеру – никуда один не полечу, напарник мне нужен, командируй со мной Семена…
– Ну откуда мне было знать, что ты так Шотландию любишь?
– Как откуда? – возмутился Семен. – Я же тебе рассказывал, как мы в войну в Севастополе-то с шотландцами схватились!
– А не с немцами? – неуверенно поправил я.
– Нет, с немцами это потом, – отмахнулся Семен. – Эх, были люди в наше время… пули над головой свищут, ядра летят, у Шестого бастиона рукопашная… а мы как дураки магией друг друга лупим. Два Светлых Иных, только он с английской армией пришел… Как он мне в плечо-то, Копьем Страдания… А я его Фризом – да и заморозил от пяток до шеи!
Он довольно крякнул.
– И кто победил? – спросил я.
– Ты историю не помнишь, что ли? – возмутился Семен. – Мы, конечно. А Кевина я пленил. Потом к нему в гости ездил. Ну, уже в двадцатом веке… в одна тысяча девятьсот седьмом… или восьмом?
Он рванул руль, обгоняя спортивный «ягуар», и крикнул в открытое окно:
– Сам тормоз и обалдуй! Еще ругаться будет…
– Ему перед девушкой неудобно, – пояснил я, глядя на исчезающий позади «ягуар». – На какой-то старой «Волге» – и так подрезали.
– Перед девушкой не в машине надо похваляться, – мудро изрек Семен, – а в постели. Там последствия ошибки более обидны, но менее трагичны… Эх. Ты это… если туго будет, то звони Гесеру, проси меня на помощь прислать. Завязки как-никак. К Кевину зайдем, посидим, виски выпьем. Из его винокурни, между прочим!
– Хорошо, – пообещал я. – Чуть прижмет – сразу попрошу тебя приехать.
За кольцевой стало спокойнее. Семен поднажал (никогда не поверю, что под капотом разъездной «Волги» стоит штатный движок ЗМЗ-406), и через пятнадцать минут мы подъезжали к Домодедово.
– Эх, какой сон замечательный мне сегодня снился! – выруливая на стоянку, произнес Семен. – Еду я по Москве, почему-то на раздолбанном фургоне, рядом еще кто-то из наших… И вдруг вижу – на дороге стоит Завулон. Почему-то одет как бомж. Я газую и пытаюсь его задавить! А он – хренась! И барьер ставит! Нас подкидывает в воздух, делаем сальто и перескакиваем через Завулона. Едем дальше.