"ДПП" - Дневник Простого Попаданца
Шрифт:
Нет, все типично.
Поиски кнопки, сенсора, зрачка камеры или системы противовесов так же оставили меня с носом.
"Магическое зрение" у меня конечно слабенькое, но и в нем стена оставалась стеной, массивным монолитом с легкими пузырьками воздуха, целыми тремя на, пятнадцать кубометров…
Понимая, что утро вечера мудренее, на прощание стукнул по стене ногой, искренне надеясь, что она рухнет.
Не рухнула.
Только ногу отбил, зараза!
Так и отправился спать, совершенно неудовлетворенным…
Рыжая-рыжая,
Наверное, в прошлой жизни я был либо арабским шейхом, с неподъемным гаремом, либо унитазом в женском туалете…
Я наблюдал за странной жительницей планеты, нагло увязавшейся за нами пару дней тому назад. Она молча топала следом за нами, иногда шипела себе под нос что-то на своем вырождающемся языке, блестела глазами, а на ночевках садилась ближе к костру и тихонько ему молилась, покачиваясь из стороны в сторону.
Синти посматривала в ее сторону с сожалением и нежностью, пару раз даже помогала вылезти из грязи и тихонько ругала меня, что я такой жестокосердный.
А я…
Что я мог сказать?!
Я, лично, офигел!
Представьте себе, здоровенная лесная поляна, с одной стороны которой вылетели из леса мы с феечкой, а с другой — аборигенное племя, голов эдак в двести, потрясающее в нашу сторону копьями и выражающееся не понятными, но скорее всего матерными, обещаниями пустить нас если не британский флаг, так хотя бы на фарш!
И во всей этой феерии, одна фигурка, молча, гордо выпрямив спину и задрав подбородок идет через поле в нашу сторону, не обращая внимание на вопли своих соплеменников!
Я уж молчу, что на таких полянах можно встретиться вообще с любой химерой, но фигуре это было совершенно безразлично — она несла свою тушку неторопливо и гордо, а затем, перейдя поле, встала чуть позади меня, рядом с Синти и тяжело выдохнула.
Племя ее, видя, что мир на полянку не упал, решило все не усугублять и через минуту скрылось в лесу, из которого вышло, ну а мы пошли дальше уже втроем.
На первом же привале, при ближайшем рассмотрении фигурка оказалась женской и на меня глядящей с такой ненавистью, что я даже задумался, а не придушить ли ее прямо сейчас, пока сердобольная Синти к ней не привыкла и не стала защищать от меня?
Разумеется, феечка отлично понимает, что ее собственное возвращение в шарагу зависит от меня, живого и здорового, но…
Черт ее знает, эту женскую солидарность!
Они же иногда лучшие подруги до гроба, а потом — вжи-и-и-ижк! — и одна из них уже в гробу, а вторая примеряет мужа свежепохороненной в семейной спальне!
Горячий суп и горячий чай наша новая спутница восприняла на ура и даже молчком, без малейшего принуждения, вымыла за собой посуду, что говорило о немалом разуме, что, вообще-то, не могло не радовать.
Спать незнакомка устроилась рядом с Синти, чему я был искренне рад — запах пота от нее был просто с ног сшибающим,
Жаль только, что ее "подальше" оказалось у меня под боком…
Так что весь следующий день я ловил на себе заинтересованный взгляд дикарки, оценивающей наши с Синти отношения с точки зрения быстрого и долгоиграющего, брака.
Представив, что меня ждет от двух не слабых магесс, за измену, решил этой ночью прикрыться от дикарки феечкой, на всякий случай.
Ну их…
Потом был еще один день перехода и еще одна ночь, когда дикарка, решившись отлучиться "в кустики", немного промахнулась и села в темноте задом спящего (или спящую?!) химеру.
Не знаю, кто был больше удивлен — химера, на которую сели или дикарка, которая вместо пустого пространства почувствовала своим задом проволкоподобную шерсть, холодную и бьющуюся током, но животинку жалко.
Бедная, испуганная химера отбросила сидящую на ней девушку и кинулась в сторону нашего костра, наступила, зараза, на меня и встретилась с Синти, которая спросонок "погладила" ни в чем не виновную зверушку своим топором.
Сперва повдоль, а потом поперек черепа…
Топор выдержал.
А вот топорище, увы, нет.
Так и сбежала химера с топором в черепе, оглашая ночь пронзительным, ультразвуковым визгом, к которому звонким эхом примешивался визг нашей дикарки.
В общем, ума не приложу, что делать с этими женщинами, и почему мне вечно достается "почетно-печальная" обязанность если и не успокаивать их, так выслушивать, не выслушивать, так отмахиваться от словесных и физических обвинений, а?
Нет, ну правда, а?!
Вот и крутились мы теперь рядом с очередным, почти не заметным зданием портального узла, пытаясь очистить его вход от накопившегося мусора и буйной растительности.
Обычно, в этом нам помогал топор, но теперь он украшает чью-то голову…
А рубить лианы ножами и моим полуторным клинком, занятие, скажу я вам, очень на любителя.
Ни я, ни Синти, ни даже наша дикарка, такими любителями, увы, не являлись!
Зато, когда дверь наконец-то открылась, сколько радости было в глазах у нас всех, троих!
Мы разбрелись по гостевым комнатам, с наслаждением сбрасывая с себя тяжеленные, опостылевшие и грязные одежды и понеслись, как мотыльки на огонь, роскошным (точнее, конечно, обычным) ванным, торопясь насладиться горячей водой и душистым мылом.
Помню, что мелькнула мысль, что дикарку бы надо обучить обращению с удобствами, а не то засрет все, но…
Небеса синие, какое же это блаженство — горячая вода!
Я выбрался из ванны через час, замотавшись в гостевой халат выполз в "общую комнату", в которой уже вовсю хозяйничала Синти, активируящая бытовые системы и, одновременно, потягивающая из фляжки наш неприкосновенный запас вина.