Драго Том 1
Шрифт:
Удар был настолько сильный, что Николетта упала на диван, на бок, закрывая лицо руками. Но при этом она, несмотря на ожегшую щеку боль, испытала просто невероятные чувства. Это было нечто сродни ощущению полета — чувство, что даже боль больше не страшна.
«Я не боюсь» — сама себе, чувствуя самое настоящее счастье, сказала Николетта.
Полежав немного, Николетта выпрямилась, отняла руки от лица и посмотрела на Доминику.
— За что?
— Сама не догадываешься?
— Нет.
— Я тебе что сказала? Сообщать мне о любом важном событии связанным с Драго.
— Так Рей получается Итону сосет? — удивленно протянула Николетта.
Отсутствие страха опьяняло, и позволяло допускать прежде немыслимые вольности в общении с Доминикой. Но тут же за вольность наступила расплата — Николетта получила еще одну обжигающую, и более сильную пощечину, уже по другой щеке.
Коротко взвизгнув, и вновь упав на диван, Николетта некоторое время лежала, закрыв лицо руками. И по-прежнему даже наслаждаясь происходящим. Хотя щека в этот раз горела жжением гораздо сильнее.
Она не боялась. И испытываемое ей сейчас чувство было похоже на эйфорию — ощущение свободы от страха буквально окрыляло. Доминика Романо теперь перестала быть для нее чем-то ужасным.
Ощущение подвластной стихийной силы, и касание богини, которое испытала Николетта стоя на пороге смерти, просто перевернули ее мировоззрение. Гораздо сильнее чем тогда, когда агент с перерезанным горло хрипел на полу, а Николетта — падая в обморок, понимала, что ее предыдущая благополучная жизнь закончилась.
Сейчас же Николетта видела и понимала, что Доминика — обычная женщина. Пусть невероятно влиятельная и донельзя опасная. Но она больше не внушала ей леденящего душу ужаса, который сковывал и подчинял волю.
— Ты выпила что-то?
— Да. Два мартини, так получилось, — произнесла Николетта, выпрямляясь и убирая локоны с лица.
Она была умной девушкой. И теперь, позволив себе лишь один раз некоторую развязность, решила вести себя в присутствии Доминики Романо как и прежде — подчеркнуто вежливо. А вот Доминика сегодня определенно не слишком контролировала эмоции. Николетта почувствовала, как обожгло кожу на затылке — это Доминика, шагнув вперед, схватила ее за хвост волос и потянула вниз, заставляя поднять голову.
— Я задала вопрос, — отчеканила Доминика, нависая сверху и глядя Николетте глаза в глаза.
— Массимо попросил меня организовать ему проход на самый верхний этаж с возможностью покинуть здание на вингсьюте. Я подумала, что не стоит тебя отвлекать и…
Кожа головы вспыхнула болью, когда Доминика еще раз рванула Николетту за волосы, и очередная пощечина ожгла щеку.
Вот это уже лишнее — мелькнула у Николетты мысль, вместе с волной злого раздражения. Всему есть предел. И даже понимая, что лучше промолчать, Николетта понимала и то, что удержаться уж не может. Она даже приоткрыла рот собираясь сказать, что все, хватит. Довольно небрежения, которое она терпеть больше не будет.
Хотела сказать, но не сказала. Потому что вместе с перехлестывающим здравый смысл раздражением, перед взором упала красная, даже оранжевая пелена, выкрасив весь мир в теплые
Николетта это не чувствовала — Доминика была одной из немногих людей, обладающим ментальным щитом. Обладающим действенным ментальным щитом — потому что эмпатия Николетты, как она уже давно поняла, была настолько сильна, что обычные уровни защиты обычных корпоратов среднего звена Николетта преодолевала легко.
Эмоции у Доминики, как и у большинства высоких руководителей корпорации, у Николетты считывать не получалось. Но сейчас испуг Доминики оказался виден невооруженным взглядом — потому что женщина на миг утратила над собой контроль. Она отшатнулась, а лицо ее исказило гримасой удивления и страха.
Мир для Николетты в этот момент еще более сильно окрасился в красно-оранжевые оттенки. Ей показалось, что даже вспышка сверкнула; пару мгновений она вообще видела все так, как будто зрение перешло в инфракрасный режим. Но замеченная реакция Доминики помогла справиться с раздражением, и зрение у Николетты вернулось в обычное состояние.
Доминика замерла, почти сразу вернув себе самообладание. Несколько долгих, очень долгих секунд прошли в тишине.
— Ты уже коснулась стихии и набрала силу в Источник? — спросила Доминика.
Заданный вопрос помог Николетте понять, что произошло: она, получается, только что сверкнула глазами, показывая наличие силы. Вот только все знания Николетты говорили о том, что без сбора энергии этого происходить не должно.
— Да, — практически без запинки и задержки соврала Николетта.
Николетта была умной девушкой. Она решила соврать, а спросить Массимо о произошедшем чуть позже.
Поскорей бы он только пришел.
— Вопрос, почему ты мне об этом не доложила, я даже задавать не буду, — опасно тихим и спокойным голосом протянула Доминика. Она вдруг вытянула руку вперед, и на ее раскрытой ладони материализовался голубой кулон-инклюз.
Точь-в-точь как тот синий яхонт, который до недавнего времени висел на шее Николетты. Синий яхонт, который превратился в яхонт красный. И Николетта сейчас порадовалась, что на ней глухой, под горло, корпоративный костюм. Который не открывает шею и не дает возможности Доминике увидеть отсутствие амулета.
— Это астральная копия твоего защитного кулона, — все тем же ровным, опасно-спокойным голосом произнесла Доминика. — Истинный инклюз. Именно он был создан сначала, а уже после, на его основе, в реальность перенесли тот кулон, который сейчас защищает тебя. И если ты еще раз вздумаешь сверкнуть так на меня глазами…
Доминика сделала паузу, и сжала рукой кулон.
Николетта широко открытыми глазами смотрела на мать, совершенно не понимая, что именно сейчас должно случиться.
Но по спине у нее вдруг провело ледяным холодом — это было самое настоящее дыхание смерти. Перед внутренним взором появилась череда мыслеобразов — чужих мыслеобразов, а холодом смерти в спину дохнуло ощутимее. Теперь понимание пришло мгновенно.