Драгоценная ночь
Шрифт:
– Он прав, Рэджи, – сказала она, прервав затянувшееся молчание. Может, она и сильная, но не пошла бы одна посреди ночи в подвал проверять, что там загремело. Потому что это глупо. А она сделала карьеру, много лет оставалась на пике славы, в том числе и потому, что глупостей старалась не делать. Сила заключалась и в том, чтобы знать свои возможности. И уметь принимать помощь.
Хорошенько выспавшись, она, может, и могла бы решиться на что-то иное и быть смелее, но этой ночью ей просто хотелось чувствовать себя
– Я очень напугана, – продолжила Эва. – Я думаю, лучшее, что я могу сделать, – это послушать совета полиции. По крайней мере, сегодня.
– Ну и куда же ты отправишься, Эва? – осведомился Рэджи. – Вернуться домой ты не можешь, а все твои лондонские знакомые такие же знаменитости, как ты.
Эве даже задуматься не пришлось, чтобы ответить.
– Я могла бы поехать к Блэйку.
Глава 3
Блэйк уставился на Эву:
– Что? Нет!
Он бы скорее ампутировал вторую ногу, чем пригласил Эву Келли к себе в дом.
– Только на одну ночь, – сказала она.
Блэйк покачал головой:
– Нет.
Внешне она казалась в порядке, но он уже спрашивал себя, не повредилась ли она умом из-за удара об пол. У него уже начался отпуск, черт возьми!
Рэджи – благослови его Господь – изумленно вытаращился на свою клиентку.
– Об этом и речи быть не может! – вспыхнул он. – Ты ничего не знаешь об этом человеке!
Блэйк смотрел на Эву. Она поджала губы и бросила на агента полный нетерпения взгляд.
– Этого человека… – она указала на Блэйка, – я видела почти каждый день в течение последних трех месяцев. Это самые долгие мои отношения с мужчиной, если не считать тебя, Рэджи. Этот человек… – снова указала она на Блэйка, – бросил меня на пол и закрывал своим телом, пока какой-то маньяк поливал мой дом градом пуль.
– И благодаря ему у тебя порезано лицо, руку надо зашивать, а на затылке шишка размером с грейпфрут!
Блэйку так и хотелось сказать «не стоит благодарности», но он сдержался. Он не ждал благодарности или похвалы за то, что спас ее. Военная сноровка дала о себе знать, и он сделал то, что сделал бы любой хороший солдат. Эва протянула руку, и Рэджи взял ее.
– Я была напугана, Рэджи. Я окаменела от ужаса. Я дышать не могла – так мне было страшно. – В последний раз подобный ужас она испытывала, когда сбежала ее мать. Дни напролет. – С ним я чувствую себя в безопасности. И это только на одну ночь.
Рэджи, казалось, призадумался, и Блэйк задался вопросом, видят ли они его.
– Хм. Прошу прощения, – вмешался он. – Не знаю, слышали ли вы меня, но я сказал «нет».
– Вы же сами говорили, что ей нужно где-то переждать, – заметил Рэджи, явно переметнувшись на сторону своей клиентки. – Говорили, что ей нельзя появляться в привычных местах.
Блэйк ушам своим
– Я имел в виду носить парик, солнечные очки, мешковатую одежду, чтобы казаться полнее. И снять номер в дешевой гостинице, под чужим именем!
– Прошу тебя, – сказала Эва, и мольба в ее голосе не могла его не тронуть. – С тобой мне спокойно.
– Ей с вами спокойно, – повторил Рэджи, также глядя на Блэйка и держа руки в карманах.
Блэйк закрыл глаза и покачал головой:
– Нет.
Открыв глаза, он увидел, что оба они смотрят на него так, словно он отказал в приюте беременной женщине верхом на осле.
– Господи боже мой! – воскликнул он. – А вдруг я живу в подвале?!
Эва пожала плечами:
– Мне все равно.
Блэйк фыркнул:
– Ну конечно. Известная на весь мир супермодель, настоявшая на смесителях за четыре тысячи фунтов, готова перебраться в трущобы.
Она снова пожала плечами:
– На одну ночь могу и перебраться.
Взор Блэйка был прикован к ее рту. К тому, как она выговаривала каждое слово. Ее губы, как и слова, были просто… идеальны. Как две маленькие подушечки – мягкие, розовые, с безупречным изгибом. Но каким-то образом даже им удавалось выглядеть самодовольными, холодными и загадочными. Как будто их ни разу не касались. Ни разу не целовали. По крайней мере, так, как нужно. Так, чтобы форма этого ротика стала другой. Если она действительно хотела в трущобы, он бы с радостью поработал над формой ее губ.
Кровь его на миг закипела, но он заставил себя остыть. Женщины вроде Эвы Келли никогда не хотят в трущобы – им это может казаться, но это не так. И он здесь не ради этого. Он заключил с Эвой контракт по ремонту особняка, и ничего больше. На этом все.
– У меня отпуск, – невозмутимо произнес он.
Но Эва сдаваться явно не собиралась. Она смотрела на него так, словно пыталась понять, сколько он стоит. И ему это не нравилось. Нисколечко.
– Миллион фунтов, – сказала она.
Блэйк поморгал, не сразу поверив в услышанное. Она и правда думала о деньгах?
– Прошу прощения?
– Я дам тебе миллион фунтов, который нужен твоей сестре.
– Эва! – воскликнул Рэджи.
Блэйк же лишь недоверчиво ухмыльнулся:
– Что?
Эва закатила глаза:
– Все просто. У меня был очень скверный вечер, и мне неспокойно. Я не люблю, когда мне неспокойно. – Это слишком сильно напоминало ей о том времени, когда ее бросила мать, и ей не хотелось проходить все заново. – Но рядом с тобой мне спокойно. И я нутром чую, что это что-то да значит. Мне удалось выжить в индустрии моды благодаря чутью. Ну, так что скажешь? Берешь деньги или нет?