Драгоценности Эптора. Сборник

Дилэни Сэмюэль Р.

Послышался шорох. Гео и матрос отскочили от воды и залегли в камнях.

— Эй, — позвал из зарослей Михайло. — Я-то все гадал, когда найду вас.

Проникавший сквозь ветви свет искрился на золотом ожерелье на его волосатой груди.

— Видели Змея? — спросил он.

— Я был уверен, что он с тобой, — ответил Гео. — Да, Михайло, это Ями, второй матрос, который утонул две недели назад!

И Ями, и Михайло — оба выглядели озадаченными.

— Попей воды, — предложил Гео, — а я в меру своих способностей постараюсь вам все объяснить.

— Не возражаю, — согласился Михайло.

Пока Медведь пил, лежа на животе, Гео начал рассказывать Ями об Эпторе и

Лептаре. Когда он закончил, чернокожий матрос спросил:

— По-вашему, нас перетащили сюда какие-то существа, живущие в воде, как рыбы? На чьей они стороне?

— Этого не знает даже жрица Арго, — пожал плечами Гео. — Возможно, они придерживаются нейтралитета.

— А боцман? — спросил Ями. — Ты думаешь, это он спихнул меня за борт после того, как убил Вайти?

— Ты ведь говорил, что он хотел убить Змея, — напившись, сказал Михайло.

— Так оно и было, — начал объяснять Гео. — Он хотел избавиться от всех троих. Вероятно, в первую очередь от Змея, а затем от Вайти и Ями. Но он не принял в расчет наших подводных друзей. Я думаю, только по счастливому стечению обстоятельств он убил Вайти вместо Змея. Если он не умеет читать мысли, в чем я совершенно уверен, то, наверное, подслушал, как мы распределяли койки. Когда выяснилось, что убит Вайти, боцман поспешил убрать с дороги Ями.

— Наверное, кто-то и впрямь пытался избавиться от меня, — согласился Ями. — Но я все равно не понимаю, зачем это нашему боцману.

— Если на корабле и есть шпион Хама, то это Джорде, — продолжал Гео. — От капитана я узнал, что боцман тоже побывал на Эпторе. Скорее всего, тогда его и завербовали. Ями, вы с Вайти тоже были на берегу Эптора. Неважно, что это продлилось всего лишь несколько часов... На этом острове Джорде узнал нечто такое, что могли узнать и вы. Этого он и боялся. Видимо, это представляет большую опасность для Эптора, и увидеть это можно даже на пляже. Возможно, вы просто не распознали истину, не поняли значения того, что увидели. Но, вероятно, это было что-то совершенно очевидное.

Вопрос задал Михайло:

— Что случилось, когда вы оказались на Эпторе? Как погибли ваши спутники?

По телу Ями, несмотря на зной, пробежала дрожь. Он помолчал и начал рассказывать:

— Мы спустили шлюпку на воду и каким-то образом перебрались через прибрежные рифы. Когда мы высаживались на остров, уже смеркалось. Луна, помнится мне, только поднялась над горизонтом, хотя небо было еще голубым. «Полнолуние благоприятно для Белой богини Арго», — сказала нам жрица, стоя на носу шлюпки. Когда мы пристали, небо за ее спиной уже стало черным, а пляж казался серебряным. Вайти и я остались охранять шлюпку. Мы сидели на планшире, потирая руки от холода, и наблюдали, как остальные моряки поднимаются по прибрежным скалам: две группы по пять человек. Жрица Арго шла сзади всех... И вдруг раздался дикий визг. Чудовища налетели на них, как стервятники. Луна уже стояла высоко над головой, и своими крыльями стая тварей заслонила белый диск. Они устремились вслед за убегающими людьми, скользя по воздуху низко над землей. Потом началась свалка на серебряном песке. В белом свете луны сверкали сабли. Дикий визг и вой оглушали. Мы не замедлили стащить лодку в воду. Жрица Арго и горстка оставшихся в живых моряков побежали к нам. Но чудовища гнались за ними до самой воды — кто прыжками, кто бегом, кто паря над землей. Моряки гибли один за другим. Я видел, как один матрос упал и его голова откатилась от туловища, а кровь брызнула фонтаном футов на десять, оставляя черные пятна на песке, очень отчетливые в лунном свете. Одной твари удалось даже ухватить за вуаль жрицу Арго,

и та, взвизгнув, скользнула в воду. Но вскоре верховная жрица, тяжело дыша, забралась в лодку. Мы думали, она вот-вот потеряет сознание, но нет. Пока мы гребли, жрица, как статуя, стояла на носу. Твари не полетели за нами. Кое-как мы ухитрились довести шлюпку до корабля, не разбив ее о скалы.

— Возможно, наши подводные друзья имеют к этому отношение, — удивился Гео. — Ями... Ты говоришь, жрица потеряла вуаль. Вспомни, на ней были украшения?

— Нет, — ответил Ями. — Она стояла на носу лодки в темном одеянии, и ее шея была гладкой, как слоновая кость.

— Значит, она не захотела брать камень с собой на Эптор. Ведь чудовища могли снова наложить на него свою лапу, — встрял в разговор Михайло. — Но, Гео, если Джорде шпион, то зачем он бросил камень в море?

— Из каких бы соображений он ни сделал это, наши друзья отдали мне оба камня, — вздохнул Гео.

— Ты говоришь, жрица Арго не знает, на чьей стороне морские существа — за Эптор выступают они или за Лептар, — задумчиво проговорил Ями. — А Джорде, пожалуй, знает, поэтому он и бросил им камень... Гео, я думаю, ты допустил ошибку. Ты говоришь, что ты поэт, и это твоя поэтическая ошибка. Ты делаешь вывод, что Змей не шпион только потому, что сомневаешься в искренности жрицы Арго. Она дала вам почти невыполнимое задание, лишив защиты, да еще потребовала, чтобы все было выполнено в точности. Разве честная женщина, рассуждал ты, может пожертвовать жизнью дочери ради камня?

— Не просто дочери, — перебил его Гео. — Жизнью Воплощения богини Арго.

— Но выслушай меня, — продолжал Ями. — Ты рассуждал так: раз она ставит передо мной невыполнимую задачу, то хочет вернуть себе былую власть. В том, что ты говоришь, может быть доля истины. Но ведь сама она тоже не взяла камень на берег Эптора, даже ради собственной безопасности. Теперь все три камня на Эпторе, и, если верить жрице, Лептар в большой опасности... У тебя два камня, и ты не можешь ими воспользоваться. И Змей, и Джорде могут оказаться шпионами, а вражду между собой они разыграли, чтобы, пока вы подозреваете одного, другой обвел бы вас вокруг пальца. Вы утверждаете, что Змей может передавать слова и образы в головы других людей?.. Так вот, я думаю, он запудрил вам мозги...

С минуту они сидели молча.

— Возможно, жрицу Арго раздирали противоречия, — продолжал Ями. — А пока вы наблюдали за ней, вас сбили с толку другие.

Солнечные лучи, отражаясь от поверхности воды в реке, отбрасывали искрящиеся зайчики...

Теперь заговорил Михайло:

— По-моему, чернокожий приятель говорит убедительнее тебя, Гео.

— Что же нам делать? — тихо спросил поэт.

— То, о чем просила нас жрица, если, конечно, это окажется в наших силах, — сказал Ями.

— Значит, нам нужно найти храм Хама, украсть камень, освободить юную жрицу Арго. Умереть, но не допустить, чтобы камни снова перешли к повелителям Эптора.

— Судя по твоему описанию этого местечка, ждать придется недолго, — пробормотал Михайло.

— И все же здесь что-то не сходится, — задумчиво протянул Гео. — Зачем подводным обитателям спасать тебя, Ями? Зачем нас вообще сюда перенесли? Почему Джорде решил убить тебя и другого матроса?

— Непонятно, — вздохнул Ями, — Бог Хам обладает странным чувством юмора и разрешает нам отнести волшебные камни к воротам своего храма. Может, он хочет, чтобы мы сами возложили их к его ногам... А потом нас казнят. — Тут моряк улыбнулся. — С другой стороны, возможно, ты и прав, Гео, а я шпион, которого послали, чтобы направить тебя по ложному пути.